Все трое работали в отделении социостории, хотя изучением человечества интересовался один Фазасисинг. По большей части они предпочитали специализироваться на легкой теме Золотого Периода довоенной истории самой планеты Вейсесилл. Отдача от этого была скромная, а уж ничего смелого в таком роде занятий не было и подавно. Фазасисинг посещал ее лекции факультативно. Он был красивой и очень цветистой особью с пышным оперением и кричащей манерой одеваться. Несколько раз они уже обменивались более чем любезностями, доходя то пятой стадии словесно-физического взаимодействия. Но, как она ни пыталась, на дальнейшие шаги подвигнуть его не могла. Тем не менее интереса он не утратил. Ей пришлось сосредоточиться на презентации, хотя это и не означало, что она не сможет изредка кинуть ему взгляд. Она показала, что видит его, полуформально качнув крылом, и вся троица откликнулась синхронно, приняв на свой счет приветствие, предназначавшееся одному. Она восхитилась его походке, можно сказать, поступи, когда он вместе с товарищами прошел к трем соседним подушкам.
Выждав приличествующую паузу, чтобы успели войти опоздавшие, если такие найдутся, она приступила к словесному обзору своих последних исследований, зачитала последний отчет и, наконец, притушила свет и запустила визуальный ряд. Сзади тут же затрепетали, забеспокоились. Она не обращала на это внимания. Сюжет ее презентации был четко изложен во всеуниверситетской программе, и до сведения каждого из присутствующих было доведено, чего им следует ожидать.
Хотя образы на экране представали в натуральную величину и были очень четкими, они были откровенно плоскими, и это придавало им гораздо менее устрашающий облик, чем если бы проекция была трехмерной. Но даже и так, с последнего ряда, недалеко от входного отверстия раздалось несколько приглушенных возгласов потрясения. Это было нормально. Лалелеланг не обращала внимания и продолжала свое эрудированное объяснение.
– Как я уже говорила, сегодня мы рассмотрим социальное взаимодействие между ведущими войну силами Человечества и некоторыми невоюющими представителями Узора. В частности, сегодняшнее исследование будет касаться Гивистама.
Лалелеланг подбирала сюжеты и черпала информацию из многочисленных источников, выбирая интересующие ее сведения как из военных, так и из гражданских источников. Учитывая то время, которое человечество провело в союзниках, в плане источников было из чего выбирать. Не то, что несколько столетий тому назад, когда контакт с тогдашними земными союзниками Узора был строго ограничен в целях безопасности.
Но все равно, очень непросто было раздобыть подходящие записи, иллюстрирующие социальное взаимодействие земных солдат с представителями других рас Узора, поскольку последние старательно избегали первых даже в небоевых условиях. А если подобные контакты и происходили, то носили чисто случайный характер. Лалелеланг потратила уйму времени, просматривая бесполезные во всех отношениях сводки, выискивая в них крупицы информации. Иногда представители бригад тыловой поддержки – будь то представители Гивистама, С’вана или О’о’йана – оказывались внезапно в гуще сражения. Иногда попадался гражданский или военный журналист. Вот из такой экзотической комбинации и родился ее немногочисленный материал. Она начала с подновленных диаграмм, давая озабоченным последний шанс принять лекарство. Что касается ее, то с большинством препаратов она уже два года как покончила; отстраненность ученого и опыт сделали ее невосприимчивой даже к самым страшным сценам. Углубляясь в обзор, она перешла к военным кадрам, и массуды, и земляне, и другие начали появляться на экране в неестественной близости друг к другу и к месту реальной схватки. В аудитории произошел всплеск невольных чириканий и посвистов. Персональные записывающие устройства фиксировали все, что она показывала, все, что говорила.
Когда пошел метраж подробной военной хроники, клекот в заднем ряду усилился и стал более отчетлив. Даже некоторые из ее постоянных студентов забеспокоились. Но никто не ушел.
Она поясняла, а проектор высветил особенно четкую последовательность кадров, показывающих, как земляне раздирают на куски несколько превосходящие их по числу силы криголитов. Последовавший у кого-то из слушателей приступ рвоты не остановил потока слов и образов. Вежливо это или нет, но времени на неподготовленных у нее не было. Совершенно нормальным не ее презентациях было, если несколько посетителей проблевывались, поэтому, когда это произошло, она нисколько не была удивлена.
Когда она остановила видеоряд и вернулась к чисто словесному рассказу, в зале раздался привычный свист облегчения. Она знала, что жесты ее не столь отточены, как у более опытных лекторов, и движения не столь отшлифованы ветрами академических диспутов. В ее презентациях информация главенствовала над искусством ее подачи. Это, несомненно, замедлит ее профессиональное продвижение, но ни в коей мере не скажется на воздействии представляемого ей материала, и мим она была довольна. Выключив оборудование и спрятав в наплечный карман шарик с записью, она какой-то момент рассматривала расходящихся зрителей. Их осталось меньше, чем в начале, – несколько посетителей ушли (или убежали, если угодно). Это тоже был не первый случай. Она бы улыбнулась, если бы это позволил ее негибкий клюв. Вейсы были лишены мимики, и взамен располагали невероятным богатством жестов, движений глаз, голосовых интонаций. Так что без мимики они не страдали.
Пресекши аудиторию, она перехватила Фиса и его спутников. Он, похоже, вполне неплохо перенес показ, поскольку на лице от было выражение лишь легкой брезгливости. Товарищи его выглядели похуже, однако все равно ритуально вклинились между приближающейся зрелой самкой и объектом ее устремления. Каждый из них с удовольствием бы сам спарился с ней в компенсацию за менее предприимчивого члена их триумвирата. И хотя все молодые самцы были в полном порядке, именно Фис привлекал ее. Как обычно, он не откликнулся на ее элегантно завуалированное предложение о частной встрече – свидании, по-человечески выражаясь, хотя на Вейсе социальная подоплека подобного рода мероприятий была куда более тонкой – и в результате оставшаяся часть четырехсторонней беседы прошла весьма формально, если не сказать натянуто.
Однако едва они ушли, как один из приятелей вернулся и сообщил, что Фис рад будет встретиться через две недели, с тем хотя бы, чтобы вознаградить ее настойчивость. Она, естественно, вполне профессионально разыграла безразличие, принимая к сведению его согласие. Коллеги тревожились и даже немного осуждали ее за отсутствие нормальной общественной жизни. Быть может, факт этого ритуально выдержанного свидания на некоторое время смягчит их. Политика в области общения была кровью культуры Вейса, но жертвовать драгоценным временем исследований в угоду хотя бы минимуму требующихся от нее социальных обязанностей было для нее весьма болезненно.
На Вейсе такое замечание показалось бы весьма неотесанным, но нельзя же проводить месяцы за изучением Человечества и не попасть под влияние – пусть легкое – предмета исследований. Она знала, что в университетском руководстве ее необычайная прямолинейность не всегда одобряется.. Итак, через две недели. Если им удастся довершить случайную встречу, это немало поспособствует утихомириванию критиков. К тому же она отнюдь не против такой связи. Фис вполне зрелый самец, и приятели у него респектабельные. И у него такие переливчатые перышки цвета лаванды на груди…