Лабораторные эксперименты по предвидению продолжались. Они продолжаются и по сей день. Было получено много интересных результатов, и сегодня явление предвидения изучено так же хорошо, как, к примеру, явление космического излучения. Впрочем, эти открытия оказали незначительное влияние на общественное мнение. Действительно, в научных кругах только в последнее время, да и то довольно робко, стали воспринимать теорию предвидения всерьез и, как результат, она редко используется за рамками парапсихологии. Многие академики — а именно академики решают признать или нет новые теории — по-прежнему упрямо отказываются верить в возможность предвидения. Или, если даже верят, не очень интересуются тем, как и в чем оно проявляется и насколько далеко оно может зайти.
К примеру, когда предположения о способностях Гитлера к СЧВ были представлены бывшему офицеру британского Адмиралтейства, тот запротестовал: «Гитлер не мог знать будущее, иначе он не допустил бы своих ошибок. Он выиграл бы войну». Достаточно здравое рассуждение, если только не принимать во внимание то, как работает предвидение. Прежде чем выносить суждения, необходимо разобраться в том, что можно предвидеть и чего предвидеть нельзя.
Опыты с картами могут быть интересными для парапсихологов, но они скучны для обычного человека (как, впрочем, и для добровольцев: главной проблемой исследований была именно скука, которая катастрофически снижала способности к СЧВ). Карты могут продемонстрировать только малую часть способности к предвидению. И все-таки они абсолютно четко указывают на два момента:1) безусловно, существует возможность видеть (точнее, чувствовать) будущее;2) даже лучшие «провидцы» иногда ошибаются. Исследования приводят и к другим выводам. Например, эмоциональное состояние добровольца оказывает большое влияние на его результаты; очень важна заинтересованность в предвидении, поэтому умело примененные стимулы могут усилить СЧВ.
Последние исследования ученых показали, что способности в СЧВ повышаются и понижаются в зависимости от фазы луны — возможно, поэтому ведьмы могли знать больше, чем было известно науке.
Существуют два метода изучения СЧВ: количественный и качественный. До сих пор мы говорили только о количественном: долгой череде лабораторных экспериментов. Однако качественный подход, опирающийся на менее очевидный, но гораздо более результативный опыт СЧВ, может оказаться полезнее для понимания способностей, которыми, видимо, обладал Гитлер. Многие тысячи провидцев никогда не участвовали в опытах с картами. Более того, множество людей с очевидными способностями к предвидению не смогли пройти тест с картами! Ученые довольно неохотно соглашаются с тем, что, вероятно, эта хрупкая способность не всегда проявляется в лабораторных условиях.
Некоторые исследователи считают, что предсказания могут быть более общими, чем мы можем предположить. В качестве доказательства приводится тот факт, что по меньшей мере двести человек предвидели Аберфанскую катастрофу в Уэльсе в 1966 году. Это событие оказало большое влияние на британское общественное мнение. В 9.15 утра 21 октября гора шлака весом около полумиллиона тонн сползла на деревушку в Южном Уэльсе, сметя на своем пути школу, несколько домов и ферму.144 человека, из них 116 детей, погибли. Предчувствие, которое испытала одна из девочек, можно считать типичным. За два дня до трагедии девятилетней Эрил Мэй Джонс приснилось, как «что-то черное» опустилось на ее школу. Ей, как она рассказала матери, не было страшно умирать, потому что она «была вместе с Питером и Джюн», своими одноклассниками. Эрил Мэй была похоронена между Питером и Джюн.
Предчувствие катастрофы в Аберфане проявлялось по разному: Александр Венн ощутил приближение беды, связанной с угольной пылью еще 14 октября, а Моника Макбин увидела, как черная гора сползает, погребая под собой детей, всего за несколько секунд до того, как это случилось в действительности.
Из двух сотен предчувствий только шестьдесят были серьезно исследованы учеными. Но даже из этого числа, по утверждению лондонского психиатра Дж. Баркера, по меньшей мере двадцать два были бесспорны, а достоверность некоторых из предчувствий могли подтвердить до четырех свидетелей. Еще два свидетельства были записаны до того, как произошел оползень: неоспоримое доказательство, если вообще есть какая-то необходимость в доказательствах того, что предвидение возможно.