Знакомые, оказавшиеся (бедные!) в ФРГ, шлют картинки на тему цветочков и птичек. О, бедные страдальцы, мне так их жалко!
1 апреля
(день 37)
Утро серое. Тучи, небесная синева, ставшая за эти недели столь привычной, исчезла.
Итак, апрель. Поганое Пуйло, уверен, даже в страшном сне не видело, что мы столько продержимся.
Русню отправляют в Ад. Это мысль поддерживает и даже успокаивает. Пошла байка, что где на юге нескольких оккупантов закусали насмерть пчелы. Да хоть тараканы! Лучше уж такие союзники, чем жирный политкорректный Запад.
А со всех сторон — плач наших беженцев. Они стоят в долгих очередях! Им плохо! Им нужно помочь!
Да! И для поднятия духа — кусочек старой песенки времен давней войны, посвященный защитникам Ташкента:
Не горюйте, дорогие беженцы! Мы мысленно с вами!
…Стреляют? Да, стреляют. А еще что-то очень подозрительно гудит. За эти недели гул моторов стал вызывать крайне неприятные ассоциации.
Меня в очередной раз упрекнули. Мол, сижу и бездельничаю, ругаю добрый политкорректный Запад и (о, ужас!) наших героических беженцев, которые сидя у приграничного столба, координируют волонтерскую работу в Харькове.
Увы, мне не дано.
А действительно, чем я занимаюсь кроме злобствования?
Про ремонт дома уже писал, наш подъезд пострадал чуть ли не сильнее всех прочих. Чем мог, тем помогал.
Участвую в перераспределении продуктов — в пользу тех, кто с трудом может выйти из квартиры.
Дело в том, что бедняги-беженцы все-таки имели возможность бежать. А старушки-пенсионерки, оставшиеся без родственников, нет. У нас в доме таких немало. Теперь составляем их полный список для Красного Креста.
А еще я консьерж, закрываю подъезд после наступления комендантского часа.
Все прочее, чем занимаюсь, уже лирика. Но поддерживать друзей морально (Как дела? Опять бомбили?) тоже требуется.
«И как малая фронту подмога, мой песок и дырявый кувшин».
Так и живу. На медаль «За оборону Харькова» не претендую. Обычный пенсионер.
Дегенераты отступили от Киева. Не по «доброй воле», как они вещают, а потому что поняли — столицу не взять. Первый стратегический успех. Сейчас русня перебрасывает своих зомби под Харьков и в Донбасс. Надеюсь, наше командование знает, что делать.
На Житомирском шоссе — множество разбитых машин, трупы людей. Пострадали беженцы, совершенно мирные обыватели. Их русня расстреливала в упор — вполне в традициях СС. Это не выдумка, сохранились документальные кадры.
Жирные европейцы! Поглядите хронику, проникнитесь. Может, еще один концерт «за мир» организуете.
«Я вырос в ленинградскую блокаду…»
Питьевая вода! Водопровод, к счастью, работает, коммунальщики — молодцы. Но после того, как орки разбили часть очистных сооружение, вода в трубах — исключительно «техническая».
Удалось достать целых восемь паков хорошей питьевой воды. По этому поводу заварю кофе (без кофеина).
Пока решал вопросы с водой, наслушался сирен, увы не тех, что пели Одиссею. Воют и воют.
О, какая новость!
Проблемой проблем для несчастных беженцев есть запрет на переход границы мужчинам младше 60-ти. А им так хочется! В женщин переодеваются, прячутся в чемоданах. Как я им сочувствую! И вот готовится решение о том, чтобы через границу пропускать… волонтеров.
Да! Да! Да-а-а!
Представляю себе… Шоссе, забитое мужчинами призывного возраста. Все крепкие, суровые, мрачные. У каждого не спине и на брюхе табличка: «Их бин волонтир!»
Свисток…
— А-а-а-а-а-а!
Я против? Нет, я полностью «за». Ведь совершенно очевидно, что волонтерскую помощь для Харькова лучше всего организовывать из Брюсселя.
А из Штатов — еще лучше!
Кроме того, для помощи каждому беженцу следует отрядить двух помощников — тоже призывного возраста. Надо!
Как пел когда-то Леонтьев: «Все бегут, бегут, бегут…»
2 апреля
(день 38)
Утро тихим не бывает. Снова гремит за окном, но далековато, не поймешь даже — наши или русня.