Вполне возможно, что Жандарм заметил, как я побледнел. Он как-то замешкался, глаза его странно заблестели, и он процедил сквозь зубы:
– Лейтенант, идите. Не заставляйте мать долго ждать, кто его знает, мало ли какие неприятности…
Я понял все. Мама! Новости в семье! Немедленно! Было ясно, что меня разыскивал Хорхе.
Вот оно что!… Теперь я понимал, почему меня мучили предчувствия. И словно молния пронзила мысль: наступил час! И я снова проклял себя за то, что согласился улететь из Гаваны на два дня. А вдруг уже поздно?! Было 4 сентября - большой праздник Батисты и его верноподданных.
Глава 24. НАКАНУНЕ ВОССТАНИЯ
В трубке раздавались редкие гудки. Они словно доносились до меня из другого мира. Никто не брал трубку - значит, никого не было. Наверное, из предосторожности накануне восстания все решили исчезнуть из дому. Сейчас я чувствовал себя уверенно. Каждая минута была дорога: требовалось выяснить, где находятся летчики, участники заговора, и проверить, как идет подготовка. А где разыскать Хорхе? У него нет телефона… Оставалось найти Хеорхину, его невесту. Ее телефон у меня был.
Я опять снял телефонную трубку, набрал номер. В трубке послышались раздражающие отбойные гудки. Вновь набрал номер… Занято… Занято… Эти быстрые жужжащие сигналы действовали мне на нервы. В клубе пока никого не было, но к вечеру должны были собраться все летчики, ведь сегодня праздник.
Я поднялся к себе в комнату, проверил, на месте ли полетный шлем. Положил в карман 220 долларов, а главное - взял складную туристическую карту Кубы, на которой я особыми знаками отметил порядок операции: полетное время, расход горючего на время боевого полета к городку Колумбия, к президентскому дворцу, то же самое для полета на военно-воздушную базу в Мариеле и в Майами или на базу Бока-Чика во Флориде; радиоволны диспетчерской службы. Вдруг все провалится и придется лететь в Майами? Расчет горючего - минут на 45 полета, так как мы будем идти все время па форсированном режиме. А вдруг возникнут непредвиденные обстоятельства: произойдет авария, или откажут в посадке в Мариеле из-за провала операции, или полет в Майами окажется невозможным из-за плохой погоды? Что делать тогда? Во время одного из последних полетов я выбрал к западу от гаванского аэропорта Ранчо-Боерос небольшую, довольно незаметную, ровную и чистую от растительности площадку. Не очень близко от города, чтобы меня не успели схватить, и не очень далеко, чтобы я смог как можно быстрее вернуться в Гавану…
Что это?… Кто-то настойчиво застучал в дверь, и я вздрогнул от неожиданности.
– Лейтенант, вас вызывают к телефону! - Это был Бенигио.
«Наконец-то! - подумал я. - Сейчас мне скажут, когда начинается выступление и что предпринять па случай изменения обстоятельств. На розыски всех нужных летчиков у меня остается слишком мало времени. Но надеюсь, что они сами придут сюда по случаю 4 сентября. Все остальное готово».
– Альваро, это я, Хеорхина. - Она говорила медленно, словно болтала по телефону с подругой, и это вызвало во мне еще большее нетерпение. - Послушай, братишка, расскажи-ка мне о своей бурной жизни. - В ее голосе послышалась ирония. - Надеюсь, ты по-настоящему празднуешь юбилей генерала?… С утра я звонила тебе несколько раз. Знаешь, мне пришлось выдать себя за твою мать, иначе мне никто ничего не сказал бы. Вот уже несколько дней о тебе ни слуху ни духу…
Я пытался прервать ее, но она говорила и говорила, не останавливаясь, как это делают все женщины.
– У Хорхе все нормально, вчера он был здесь… Наконец и мне удалось вставить несколько слов:
– Что у нас дома, все в порядке?
– Все в порядке, ты не беспокойся, все идет прекрасно, и даже жара - нипочем… Вечером мы с Хорхе пойдем в кино. Ладно, развлекайся и не трать много денег, а на неделе позвони мне и расскажи о своей жизни…
«Ничего!… Ничего еще не произошло! Оказывается, восстание еще не началось…» - огорченно подумал я.
Я бы покривил душой, если бы сказал, что болтовня Хеорхины разозлила меня. Наоборот, я испытал облегчение, будто благополучно приземлился после очень опасного полета. Я чувствовал себя вновь рожденным. Все вокруг казалось мне обновленным, даже воздух искрился и стал необыкновенно прозрачным, а цвета всех предметов - более яркими. Дверь бара, словно гигантский изумруд, излучала волшебное сияние.
Я возвратился к себе в комнату, чтобы принять душ и переодеться, так как вскоре должна была прийти Глэдис. А вечером в клубе соберутся офицеры.
В 8 часов вечера все военно-воздушные силы Кубы приняли участие в празднестве. На нижнем этаже собрались солдаты и сержанты. На втором этаже ром и вино лились рекой, как в лучшие времена. Практически весь военный городок Колумбия был охвачен весельем. Громкоговорители через краткие промежутки времени передавали гимн 4 сентября. На всех зданиях трепыхались трехцветные флаги, символизировавшие три «партии», на которых держался режим: армия, военно-морской флот и полиция. Было приглашено много девушек, чтобы, по замыслу устроителей, придать празднику особый блеск.