С именем А. А. Аракчеева связывается создание так называемых военных поселений. Сразу необходимо отметить, что идея их создания возникла у Александра, а назначенный начальником военных поселений Аракчеев был лишь исполнителем воли Государя 80. В историографии до недавнего времени обращалось внимание лишь на тяжесть положения военных поселян и их восстания, вопрос же об их рентабельности не исследовался, сводясь к голословным утверждениям об их убыточности 81. Между тем современным исследователям удалось показать, что военные поселения представляли собой безубыточное хозяйство, приносящее солидный доход. К концу царствования Александра в военных поселениях был создан капитал в размере 26 миллионов рублей 82. В царствование Николая I военные поселения были реорганизованы, но не упразднены и продолжали расширяться 83, что также свидетельствует об их высокой рентабельности.
Ну а что касается общеизвестного по отношению к Алексею Андреевичу ярлыка «временщик», то… Вопреки распространенному мнению, Аракчеев «временщиком» не был, хотя и казался таковым. Фактически Александр в последнее десятилетие своего царствования проводил в жизнь свою политику руками Аракчеева.
«Никто из посторонних не видел, что одинокая фигура Аракчеева на политической сцене стояла не сама по себе, а подвешена была на нитях, кончики которых уходили вверх и ни к кому иному, как к самому Императору Александру.
Контуры этих нитей, которыми Его Величество управлял временщиком, а через его посредство всею Россией, заметно проступали только в переписке Александра с Аракчеевым, а сама эта переписка, естественно, утаивалась от современников. Так возникла самая великая, пожалуй, для русской истории XIX века мистификация. То, что Император Александр в последнее десятилетие своего царствования удалился от дел по внутреннему управлению империей, было таким же мифом, как и то, что Россией в этот период управлял один Аракчеев», – писал В. А. Томсинов 84.
«Александр I умело направлял „твердую руку“ Аракчеева, оставаясь как бы в тени и тем самым не давая повода для недовольства им со стороны русского общества», – отмечает Т. Н. Кандаурова 85.
Но ярче всего, пожалуй, написал об А. А. Аракчееве А. А. Керсновский: «Жертва Сусанина была велика. Но жертва Аракчеева куда больше – он отдал за Царя не только жизнь, но самую душу обрек свое имя на проклятие потомства, принимая на себя всю теневую сторону царствования Александра, отводя на свою голову все проклятия, которые иначе поразили бы Благословенного» 86.
Да, Россия в долгу перед памятью этого замечательного человека – настоящего солдата и верного слуги своего Государя и Отечества…
Немало полезного сделали на своих постах и многие сослуживцы Алексея Андреевича по Гатчине.
Суровым, грубоватым, но кристально честным и весьма деятельным был и самый известный генерал-прокурор павловского царствования – генерал от инфантерии Петр Хрисанфович Обольянинов (1752–1841), впоследствии – московский губернский предводитель дворянства, горячо любимый и глубоко уважаемый москвичами 87.
Серьезные посты занимал и герой Наполеоновских войн П. М. Капцевич. «С 1819 по 1826 г. Капцевич командовал отдельным Сибирским корпусом и одновременно был тобольским и томским генерал-губернатором. Управление его этим краем оставило крупные следы по улучшению быта ссыльных, организации Сибирского казачьего войска, учреждению в Омске военного госпиталя и пр… Капцевич… был назначен в 1828 г. командиром отдельного корпуса внутренней стражи и на этом посту также оставил о себе добрую память заботами об облегчении тяжелых условий службы, улучшением служебного положения подчиненных ему войск» 88.
Тридцать лет, с 1803 по 1833 г., занимал должность петербургского коменданта П. Я. Башуцкий, генерал-адъютант и сенатор 89. Именно он, как петербургский комендант, «неотлучно» находился при молодом Императоре Николае Павловиче в трагический день 14 декабря 1825 г.90
С 1817 по 1830 г. генерал-губернатором Оренбургского края, а с 1830 по 1842 г. – Санкт-Петербурга был граф П. К. Эссен, член Государственного Совета 91.