Самым обидным было то, что жена на Кипр все-таки поехала. И теперь еще поневоле думалось, что она там может не просто отдыхать, но и развлекаться с другим мужчиной. Эти мысли требовали усиленной дозы спиртного.
Петр Павлович с тоской смотрел на закат. Солнце опускалось за зубчатую полоску леса.
— Ну разве можно сравнить с этим зрелищем закат солнца в море? — прошептал патологоанатом.
И тут Крейдич увидел ползущую по деревенской улице легковую машину. Седан, приспособленный для городских улиц и скоростных трасс, с трудом преодолевал провинциальные колдобины и рытвины. Напротив заброшенного коровника плескалась огромная, чуть меньше пруда, лужа, объехать которую было невозможно, с обеих сторон дороги густо разросся кустарник. Автомобиль осторожно скатился в воду и пошел вперед, разгоняя колесами волны. Машина, если не принимать во внимание птиц, являлась единственным движущимся в пейзаже объектом, а потому поневоле привлекала внимание патологоанатома. Седан дополз-таки до середины лужи, забуксовал на небольшом подъеме.
Патологоанатом без особого злорадства смотрел на то, как мужчина, сидевший за рулем, снимает начищенные до зеркального блеска ботинки, стягивает светлые носки, подворачивает штанины и ступает в грязь. Неудачливый водитель прямиком направился к дому Крейдича.
— Ну что? Танки грязи все-таки боятся? — вместо приветствия сказал патологоанатом.
— Автонавигатор подвел, — признался мужчина. — Этаким соблазнительным женским голосом мне советовал — сверните направо, потом через триста метров налево… вот и оказался в дерьме. Кому только в голову пришло эту свинскую тропинку заносить в каталог дорог местного значения.
— Вообще-то здесь проехать можно, если сухая погода стоит, — не преминул похвалить родные места Петр Павлович. — Но когда дождь пройдет, тут только на тракторах неделю ездить можно, потом снова ничего, а лето стоит дождливое.
— В городе я на это внимания не обращал. Кстати, о тракторах. Они тут часто ездят?
— Если вы рассчитываете, что трактор вас вытащит, то зря надеетесь. Поздно, теперь они уже не ездят. Вот с утра пара-тройка пройдет — механизаторы в магазин за опохмелом направляются.
— И что же делать? — расстроился водитель.
— На мою машину не рассчитывайте. Даже если бы у вас был трос метров на пятнадцать. У меня коробка-автомат стоит. Мне буксировать по инструкции не положено.
— И что же делать? — повторил вопрос водитель.
— Извините, выпить не предлагаю, у меня это последняя бутылка, — честно признался медик.
— Вот же дела, — водитель топтался на крыльце. — Решил свой день рождения на природе отметить. У приятеля в Крюковке дом. Собирался сегодня харчи, бухло завезти, послезавтра приятели должны подъехать. У меня там, — он кивнул на застрявшую машину, — вискаря немерено, да и продукты испортиться могут. На дороге оставлять боязно.
— Да, тракторист по закону подлости может и в неурочное время поехать. А похмельному человеку незазорно и в чужую машину среди ночи заглянуть, — разделил опасения пришельца Крейдич. — В машине придется ночевать.
— А нельзя ли к вам в дом на ночь продукты и спиртное занести? — поинтересовался неудачник.
— В холодильнике место найдется, да и погреб имеется, — без особого энтузиазма произнес хозяин сельского дома.
— Пару пузырей и раскатить можно, если вы не против, — предложил водитель застрявшего автомобиля.
У патологоанатома заблестели глаза. У него теперь появлялась не только компания, но и хорошее спиртное. Бухло и сумку со снедью вдвоем перенесли быстро. Приезжий даже не позволил зайти Крейдичу в лужу. Стол накрыли быстро, уже темнело. Петр Павлович с умилением смотрел на то, как гость открывает вискарь и разливает его в стаканы.
— Вы не против, если я себе и вам брошу по устрице? — спросил приезжий. — Великолепный вкус, поверьте.
— Себе, пожалуйста. А я человек консервативный, — хозяин дома взял стакан в руки. — Ну что, выпьем для начала за знакомство? Меня, кстати, Петром зовут.
— Меня — Андреем, — назвался Ларин.
Толстостенные стаканы сошлись с глухим стуком, без звона, словно два булыжника ударились.
— Первый раз вискарь из граненого стакана пью, — признался Крейдич. — Из горлышка приходилось. Врать не стану. Вы кто по профессии? — из вежливости поинтересовался патологоанатом.