Тогда уместно спросить: какая разница между неизящным понятием «врать напропалую» и интеллигентным «оказывать психологическое воздействие»?
Ю. И. Карахан вообще не за то, чтобы церемониться с игроками. Ничего не поделаешь: положение обязывает, он долгое время был ответственным секретарем Всесоюзной шахматной судейской коллегии и знает силу руководящего внушения. Ю. И. Карахан рекомендует судьям отбирать у участников турнира квалификационные билеты специально для того, чтобы «держать участника в страхе». Вот как!
Подчеркнуто строг Ю. И. Карахан по отношению к женщинам. «Подсказы могут производиться в самой замаскированной форме, — пишет он. — Особенно они имеют частое распространение в женских турнирах» (!). Далее автор сообщает, что во время XI женского чемпионата страны тренерам было запрещено появляться не только в турнирном помещении, но даже в городе, где происходил турнир.
Итак, надо выселить из города на 101-й километр всех тренеров, запретить болельщикам собираться группами больше двух человек, поставить у дверей часовых, а у турнирного стола — Ю. И. Карахана, и тогда можно начинать женский турнир: за женщинами нужен глаз!
Мы могли бы привести немало фактов о невнимании к шахматистам, о разных курьезах, которые происходят с ними. Но, как говорится, нас сдерживает цейтнот, пора переходить в эндшпиль.
Шахматистов надо любить: они составляют значительную часть человечества. Любить независимо от того, что такое шахматы— спорт или искусство.
В шахматах, как, впрочем, и в любой другой игре, как-то не принято делать ходы после того, когда остановлены часы и судья крючковатой подписью увенчал протокол соревнования. Но позвольте нам слегка нарушить правила и сделать несколько игровых ходов уже по окончании фельетона. Спустя год, как он был написан.
Совсем недавно в особняке С привлекательным фасадом на одном из зеленых бульваров Москвы наконец-то открылся долгожданнейший Центральный шахматный клуб. Но, увы, в двадцати его не очень просторных комнатах едва может разместиться двухсотая часть желающих. Откровенно говоря, даже не всем перворазрядникам улыбается счастье в виде членского билета…
Много, очень много становится желающих обучиться заманчивому шахматному искусству. А где наставники? Где эти поседевшие в шахматных боях воины-тренеры? Несмотря на обнадеживающий приказ Комитета, до сей благословенной поры так и не создано шахматное отделение в Высшей школе тренеров.
Словом, множество благих обещаний осталось обещаниями. Вот и получается вечный шах на шахматной доске массовости. Или, как образно выразился один наш знакомый гроссмейстер, ходы на этой доске делаются по клетке е2—е2. В переводе с языка специалистов это означает «едва-едва».
СЕСТРИЦА МИТРОФАНУШКИ
Улыбаясь уголками густо накрашенных губ, она томно произнесла свое имя:
— Муза.
И, опустив ресницы, с видом одолжения сказала:
— Общий поклон!
Сидевшие в заводском комитете комсомола прекратили разговор и с любопытством разглядывали вошедшую девушку. Прическа в виде пирамиды Хеопса, увесистые зулусские серьги, рисованные нити бровей, кольца и браслеты на руках — все эти атрибуты красоты производили странное впечатление, особенно здесь, в деловой обстановке комсомольского комитета машиностроительного завода. Но девушку не смутили недоуменные взгляды присутствующих.
— Вы меня вызывали? — спросила она небрежно секретаря комитета. — Чем обязана? Я же не комсомолка и на вашем заводе не работаю!
— К сожалению, не работаете, — подтвердил секретарь. — Но вот ваша мама…
— Ах, вон оно что! — догадалась Муза. — Как работница завода она обратилась к вам за советом? Понятно!
— И нам хотелось бы поговорить. О ваших делах.
— О моих? Странно!
— Или вы считаете, что у вас нет никаких дел?
— Есть, конечно! Но это мои личные, персональные…
— Вот тут мы с вами и не согласны! Присаживайтесь, поговорим.
Девушка пожала плечами и со скучающим видом села на стул.
…С некоторых пор, когда Муза была еще в 9-м классе, жизнь ее стала тревожной и хлопотливой. По ночам она просыпалась от чудившегося ей грохота аплодисментов, а воображаемый свет рампы, софитов и юпитеров потом долго не давал ей уснуть. Твердо веря в свой артистический талант, она решила бросить школу и объявила подругам:
— Приняли в студию.
Но в студию ее не приняли. Там были несколько менее убеждены в ее способностях и еще меньше — в знаниях. Мать настаивала на продолжении образования, но Муза из-за ложного чувства стыда перед подругами не вернулась в свой класс, а поступила в вечернюю школу рабочей молодежи. Кое-как окончив школу, прыткая Муза подала заявление сразу в пять вузов, студий и училищ, но ее приняли лишь на подготовительные курсы педагогического института. Однако пауки были не по сердцу Музе! Ее по-прежнему увлекали честолюбивые мечты о сценической славе. И все чаще ее место за учебным столом сиротливо пустовало.
Утро Музы начиналось с полудня. Скинув с себя стеганое одеяльце, она прежде всего тянулась к зеркалу:
Следующим предметом, обращавшим внимание Музы, был телефон:
— Хеллоу! Липочка? Была на стадионе? Я, к счастью, нет. Почему к счастью? Я бы не вынесла. Пять — ноль, это ужасно! Моя любимая команда каждый день разочаровывает меня. Марашкин совершенно неспособен на длинный пасс. Придется болеть за других. Впрочем, я себя и так неважно чувствую. Вчера простудилась: три часа с Ленкой стояла у подъезда Большого, чтобы посмотреть, как Красовский будет выходить. Дождалась. Он прошел рядом и мне головой кивнул. Впрочем, Лепка считает, что это он ей… Она слишком самонадеянна! А у тебя какие новости? Много? Тогда приходи. Поболтаем, пластинки послушаем…
…Липочка всегда приносила кучу волнующих новостей. Из них самыми интригующими и занимательными были последние информации об интимной жизни «заслуженных» и «народных». Вдоволь насытившись этакой духовной пищей, Муза бросала прощальный взгляд на неубранную кушетку, немытую посуду и щелкала замком. Она спешила в заводской Дворец культуры.
Там в одной из комнат самодеятельный коллектив разучивал пьесы и скетчи. Неяркий талант Музы нашел здесь своих поклонников. Она полностью отвечала довольно своеобразным требованиям художественного руководителя самодеятельности, актера в отставке Лакодемонского: важно не наличие способностей, а наличие свободного времени. Его вполне устраивало то, что Муза не работает на заводе и нигде не учится: у девушки нет никаких обязанностей, а значит, она никогда не сорвет ни репетицию, ни спектакль. Подыскивая по такому принципу кружковцев, Лакодемонский собрал вокруг себя довольно большое количество молодых дарований, и среди них даже Муза сияла, точно звезда первой величины.
Бывший театральный деятель Лакодемонский отличался тонкой дипломатичностью. На заседаниях заводского комитета профсоюза он часто докладывал хорошо поставленным голосом о росте стройных рядов самодеятельности, о целеустремленном вовлечении широких заводских масс в искусство.
Профсоюзные энтузиасты восторженно кивали головами:
— Лакодемонский, он умеет! Сквозное действие! Система… Радостное настроение у членов завкома еще более повышалось, когда Лакодемонский сообщал, что в профсоюзную кассу за счет платных спектаклей поступила очередная солидная сумма.
Словом, Лакодемонский всех устраивал…