— Всем замедлителей не хватает! — услышал он чуть расстроенный но громкий и четкий голос с другой стороны. — Только для критически тяжелых! Остальным придется потерпеть!
С ним говорила уже немолодая женщина за 60 с такой же короткой стрижкой как и у той, что представилась «Габриэль». Брод вспомнил, что именно ее он видел обнимающей ту, что была в форме «реакционеров».
— Отключите мою мед-капсулу, будет лишний замедлитель — вмешался Брод.
— На вас и не использовали. Только интенсив, и тот без особой нужды.
Брод сел и покрутил головой, затем руками и ногами. Тело слушалось, хоть где-то в районе таза все еще болело.
— Вы, мать Габриэль? — спросил он, поймав момент недолгого затишья.
Она указала на нейро-обруч. Брод тут же ощутил легкое покалывание и принял новый контакт.
— Да. Она моя дочь… Вы даже не представляете, как вовремя со своим подразделением подошли — услышал он ее голос у себя в уме.
— Можно на «ты» … Куда мы едем?
— Уже приехали… Горное плато… У самой тех-станции небольшая поляна. Тут у нас временный лагерь.
Брод, слушая ответ, связался с Дунканом. То, что тот выполнил его приказ, он помнил. По поводу остальных такой уверенности не было.
— Сэр, Брод, рады вас … тебя слышать! — отозвался Дунк.
— Рады? Ты не один?
— Да… Наши все тут, сэр! Мы на громкой связи в тех-центре! … Ждем только вас! … тебя!
Брод вздохнул с невероятным облегчением. Женщина, что общалась с ним до этого, заметила изменения в нем и улыбнулась.
— Меня зовут Адэлла. Можно просто Адэл — представилась она.
— Я, Брод… Похоже все мои живы и здоровы — пояснил тот свою радость.
— Да… Вы молодцы. Профессионалы своего дела.
Брод недоверчиво посмотрел ей в лицо.
— Сколько погибших?
— 65 — сухо ответила та и добавила: — Если бы не вы было бы намного больше… Габриель опоздала.
— Слишком много. На профессионализм не тянет — чуть с грустью ответил Брод.
— Сколько тебе лет? — внезапно спросила она.
— 26.
— Ты еще не видел жизни во всей ее красе и ужасе… Не переживай. Мы знали, на что шли. Все, кто был в колонне, все знали на что подписались.
— Сомневаюсь, что у вот таких вот был выбор.
Сказав Брод указал на ребенка с оторванными руками в соседней с ним капсуле, который был уже под интенсивом и спал.
— Наша колонна была мирной. Маршрут и состав согласованны с оккупантами — спокойно пояснила Адэл.
— Оккупантами? … А, это вы про миротворцев с Терра-Новы… Хм… Что ж, наверное, я бы согласился… Однако они тут на вполне законном основании вами же подписанных соглашений.
— Так оно и есть… Только глупый не видит, что они нагло подыгрывают лоялистам… Какие же они после этого миротворцы… Скорей бы губернатор денонсировал все эти соглашения с Терра-Новой.
— Разве у вас не коммуна общим собранием решает такие вопросы?
Адэл улыбнулась.
— Бурное развитие колонии стало возможным только благодаря финансовой поддержки би-Молей. Без нее мы все еще были бы в каменном веке.
Брод понимающе покачал головой. «Либо все блага и быстро, но зависимость, либо не все блага и долго, но свобода». Он помолчал немного. Ему вспомнился Парпланд, где все решения принимались коммуной.
— Да… Хорошо бы вашему губернатору тогда и не остановить это кровавое безумие — как бы мимоходом в поддержку темы разговора высказался Брод.
Адэл же никак не отреагировала, но лишь понимающе покачала головой. Видно было по напряженному выражению лица, что она думала над тем, что еще хотела сказать.
— Что бы что-то изменить, ему надо для начала прилететь на Крон — выдала она.
— Зачем? Раз уж он такой популярный, пусть просто денонсирует гражданскую войну… Разве нет? — продолжал напирать Брод.
Он еще и сам не понимал точно, что именно его так возмущало. То, что прикрываются детьми, зная, что опасность велика, или что слепо слушают человека, который боится посетить свою вотчину. Брод уже достаточно наслушался мнений со стороны «лоялистов». Теперь же его точно так же интересовала позиция другой стороны.
— Ты еще очень молод, Брод. Многое не понимаешь. Мы, кронцы, очень свободолюбивый народ… А еще мы очень сильно почитаем нашего правителя Арнольда би-Моля… Сейчас он просто не может вернуться, чтоб разрешить противоречия в обществе… Мой муж, Ремис, тоже этого не понимает… Уволь меня начинать этот спор еще и с тобой!