– Такие, как ты, – выдыхает с отвращением Капитан, отводя голову назад, чтобы в его глазах ясно читалась угроза, – спасаются здесь от Великого Похода! Хочешь свои порядки установить?
– Н-нет! – кашляет Пафарас.
Капитан поднимает хоры, рассматривая как некую драгоценность, а потом яростно пихает их в рот магу.
Вспышка света. Свист превращения.
Акхеймион стоит, моргая, острая боль пронзает горло. Соляное подобие Пафараса падает с глухим стуком на мягкий, как губка, торф. Капитан, присев, склоняется над оцепеневшим стариком. В игре света и теней силуэт предводителя кажется чародею похожим на гигантскую обезьяну. Косотер, достав нож из-за голенища, втыкает его в едкий провал, образовавшийся на месте рта Пафараса. И действуя локтем, как рычагом, с треском выламывает белую челюсть.
Вытащив хоры, встает, оглядывая каждого, кроме Клирика.
– Что он делает? – в ужасе шепчет Мимара.
– Пополняет наши ряды, – отвечает чародей, пытаясь сдержать крупную дрожь. Хотя он презирал наемников-адептов школы «Мисунсай», сейчас он не мог не ощутить определенного родства с ними. Ничто не роднит сильнее ощущения уязвимости. – Без…
Он замолчал, почувствовав на себе укол безумного взгляда Капитана.
Лорд Косотер пробрался меж спасшихся скальперов, оглядывая их с безразличием рабовладельца. Измученные погоней, сейчас Ущербы выглядели еще более жалкими. Истощенные, раненые и запуганные до смерти.
– У вас, собаки, есть выбор, – рявкнул он. – Или Блудница будет выбрасывать палочки на ваши никчемные жизни…
Зловещая ухмылка, жажда крови в его глазах.
– Или этим займусь я.
Так прекратили существование Ущербы и возродились Шкуродеры.
И они побежали дальше, круг света снова запрыгал среди черноты стволов.
Деревья, казалось, так и норовили схватить их, задержать, замедлить их бег, напоминая о хрупкости и недолговечности людей. Бывшие Ущербы, не защищенные кирри, то и дело вскрикивали, моля прекратить или, по крайней мере, замедлить бег. Но никто, даже Акхеймион с Мимарой, не слушали их и тем более не поддавались на их уговоры. Это был их Великий Поход. Чем скорее новички поймут это, тем больше у них шансов выжить.
Урок получился убедительным. Двое отстали, и никто их больше не видел.
Над завесами светлеющей зелени занимался рассвет. Непроницаемая тьма отступила в лесные глубины. На пути оказалась бурная река, которую скальперы прозвали Жерлом. Она яростно боролась с весенним паводком, вода побурела от грязи, вздымаясь белым плюмажем там, где поток бился в валуны, скатившиеся с гор. Все были рады прибавке солнечного света над рекой, но даль была вся окутана дымом, и это тревожило.
– Толстостенная крепость, – объяснил Ксонгис Акхеймиону и Мимаре. – Горит.
Им пришлось пройти несколько миль, пока удалось найти переправу через грохочущую стремнину. Еще один из Ущербов пропал в бурлящих водах.
Они вновь углубились в Космь, погрузившись в ее храмовый сумрак. Покрытая мхом земля чавкала под ногами. И невольно опять стали поглядывать по сторонам, словно пытаясь застать врасплох тайного наблюдателя. Акхеймиону достаточно было бросить взгляд на других, чтобы понять, что они так же жестоко страдают, как и он сам, словно отверженные труппы лицедеев, мигрирующих по Трехморью.
Какая-то счастливая особенность местности привела их обратно к Жерлу, на этот раз с противоположной стороны. Клирик велел остановиться.
– Слушайте, – воскликнул он, стараясь перекричать рев реки.
Акхеймион ничего не расслышал, но, как и другие, увидел… На том берегу, среди пышных зарослей листвы, мелькали бегущие тени. Сотни теней направлялись по тропе, идущей вдоль реки.
– Голые! – выкрикнул Сарл с булькающим смехом. – Целые шайки! Разве я не обещал вам мясорубку? А?
Скальпары продолжили путь вверх по реке. Подъемы порой были такими крутыми, что суставы горели, из легких исторгалась мокрота. Если кирри не удастся подстегнуть их, тогда шранки, мелькающие сейчас среди зарослей, непременно их настигнут. Сил прибавил вид прогала впереди, откуда пробивался солнечный свет.
Щурясь, они оказались на краю Косми, где склон был весь покрыт срубленными деревьями.
Толстостенная крепость. Давно погибшая энкуйская крепость Маимор.
Это название встречалось Акхеймиону всего несколько раз в его снах. Древняя Меорнская Империя была всего лишь временным объединением, покрывалом, наброшенным на беспокойные племена восточных бело-норсираев, и Маимор была одной из нескольких скреп, которые удерживали ее на протяжении многих поколений, Высокородной Твердыней, она использовалась как резиденция Верховного короля во время ежегодного объезда все более мятежных провинций. Во время Первого Апокалипсиса она, как и все остальное, превратилась в руины под градом огня и атакующих шранков.