— Надо осмотреть комнату, может быть, найдется зацепка… — задумчиво проговорил Прим. — Папа, сиди, Единого ради! С твоим давлением только по этажам скакать.
Корнелиус, начавший было подниматься, плюхнулся обратно в кресло, дрожащей рукой вытирая уголки рта.
— Беда. Быстрее, сын! Беда с ними…
«Как он постарел за эту ночь», — думал Прим, поднимаясь по винтовой лестнице. Он ожидал увидеть в комнате Адриса что угодно — бардак спешных сборов, сонную парочку в постели, но то, что он увидел, повергло в ужас далеко не слабонервного мага-целителя. В один момент он осознал, почему некротическая практика находится под запретом не одно столетие…
На полу возле двери лежали тела. Прим прекрасно помнил пышущего молодостью и здоровьем Адриса. Ссохшееся тело, покрытое коричневой пергаментной кожей, не могло ему принадлежать… Если только не эти удивленные голубые глаза… Девушка… Элия… Элька… Похоже, ей достался удар меньшей силы, а может быть, просто смягченный Адрисом, — она была смертельно бледна, и только. Тело девушки лежало сверху, точно ее последним порывом было защитить парня… Глаза открыты, в глубине их плещется ужас… Теперь что, принято умирать с открытыми глазами?! — думал Прим, склоняясь над парой. В глазах щипало, он хотел закрыть им веки, чтобы избавиться от их мертвых взглядов, от той вины, что они пробуждали в его душе, что не сберег, не защитил…
— …Отец!!! Срочно в лабораторию кого-нибудь, весь запас живой воды, срочно во флигель, в комнату Адриса, вставай, отец, нужны силы. Где Веллер? Вызывай по кристаллу, пусть прыгает в телепорт, один не справлюсь!
— Живы? — выдохнул Корнелиус.
— Не совсем, некротический удар живых не оставляет. Но старый хрыч поторопился погрузить их в стазис, жизнь еще теплится, нужно пытаться, отец. Надежда есть…
В той суматохе никто потом не мог точно сказать, кто за что отвечал и кто чем занимался. Все делали все и сразу, только что Корнелиус вызывал Веллера, и вот он уже посреди кабинета, пошатывается после перехода, а Корнелиус уже несется по лестницам через две ступеньки, а Веллер, после телепорта еще не оклемавшийся, пытается от него не отстать… Вот грузная кухарка буквально взлетает следом, держа под мышками два короба со стеклянными колбами… Стекло ни разу не звякнуло — драгоценность! Живая вода! Дорога каждая капля… «Ах ты батюшки, бедные детки, — бормочет кухарка, как на стену налетевшая и вставшая в дверях. — Ирод, ирод проклятый!» Веллер бережно подхватывает короба, вынимает все пробки, Корнелиус творит заклинание вывода из стазиса… На последних словах кухарка вливает драгоценную жидкость в открытые слугами рты, Прим и Веллер воздевают руки и буквально обрушивают водопад чистой силы на двоих людей, которые по всем законам бытия должны быть мертвы…
Первой пришла в себя Элия — вздохнула, в широко раскрытых глазах появился смысл и… вой раненого животного:
— АДРИС!!! — Элия бьется, никто и не подозревал, что в этом хрупком теле может быть такая нечеловеческая сила… — АДРИ-И-И-ИС!!!
Корнелиус накладывает чары сна, так будет лучше…
Адрис поводит взглядом, вздыхает полной грудью и… теряет сознание. Старая добрая Полин льет и льет в него живую воду, но лучше не становится. Наконец Прим решается:
— Отец, сколько у тебя питающих амулетов?
— Около сорока…
— Оставь для себя десяток, остальные в круг возле Адриса и все активировать. И погрузи его опять в стазис, пусть хоть пару часов питается, не тратя сил на дыхание… Сейчас для него и это непосильно… Да, и перенесите девочку в ее комнату. Полин, останься с ней, начнет просыпаться — сразу зови. Мы с отцом и Веллером в кабинете.
А потом были долгие два часа мучительного ожидания. Сидящие в креслах маги хранили гробовое молчание. Каждый винил себя в том, что случилось. Корнелиус — что сразу не почувствовал опасности, не рассказал Корбину все о некроманте. Прим — что уехал, не забрал Джурайю к Корбину на стажировку, а она так просила… Веллер — что в глубине души мечтал избавиться от Адриса, который занимал все мысли Элии, девушки, которая понравилась молодому магу с первой встречи…
Спустя два часа Прим тяжело поднялся и побрел к Адрису — чары сна, наложенные на Элию, вот-вот должны были потерять свою силу, и к этому моменту они должны знать — будет ли жить этот смешной парень, неуязвимый для любой магии, кроме той, что использовал проклятый некромант…
В комнату под крышей Прим входил, как в склеп он не ждал чуда, так как видел своими глазами, ЧТО осталось от парня, однако этот счастливчик и в этот раз умудрился всех удивить. Амулеты, разложенные вокруг тела, погруженного в стазис, рассыпались прахом, а сам Адрис уже не напоминал несвежую мумию. Да, он был сильно истощен. Но вполне жизнеспособен. Еле сдерживая ликование, Прим освободил тело парня из плена безвременья и с наслаждением слушал его ровное дыхание. Адрис спал.