Анатоль с Наташей договорились писать друг другу письма, и расстались в смешанных чувствах, так и не определив для себя, упустили они своё счастье или получили от взаимного общения всё, что могли получить.
Поезд стучал колёсами на стыках рельс, чем успокаивал и навивал философскую сонливость. Анатоль размышлял о жизни и смерти, о любви. Всё-таки не так часто приходится убивать человека, даже того, который хотел убить тебя. Но Анатоль относился к этому проще. Если бы он мог поговорить со своим мечом, то, скорее всего, они нашли бы общий язык.
По приезду в Петербург Анатоль встретился с графом. Последнее время они сблизились, и тот, в приватном разговоре, предложил Анатолю посетить одно из тайных собраний, постоянным участником которых, граф являлся. Анатоль с удовольствием согласился, и встреча была назначена.
3. Предложение графа
В руках Анатоля, тяжёлый дверной молоток аккуратно соприкоснулся со старинной резной дверью. Открывать не спешили. «Что меня ждёт за этим створом», – стучали в висках мысли. Послышались приближающиеся шаги, по ту сторону явно располагалось большое пустое помещение, способное резонировать такой гулкий звук. Отворил пожилой мужчина, в ливрее цвета виноградного сока разбавленного молоком. Он был аккуратно выбрит, а его наполированная годами лысина блестела в ареоле тщательно уложенного венка редких волос.
– Проходите, Вас ожидают. – Сказал привратник вкрадчиво, с той долей нежности, на которую был способен его потёртый годами голос.
Анатоль приветствовал его молча, лёгким кивком головы, потом перешагнул за порог. Широкая мраморная лестница уходила сразу от двери к высотам второго-третьего этажа, сквозь своды массивных арок, покрытых мозаикой, собранной в систему странных символов и знаков. После трёх шагов, отразившихся эхом от высоких стен, Анатоль, словно опомнившись, остановился, дожидаясь привратника, который возился с дверным запором. Тот, не выражая никаких эмоций, закончил своё дело и проследовал мимо Анатоля вверх суетливым шагом, как можно ниже поднимая ноги. За первой дверью на верху лестницы, располагалась небольшая зала, потом коридор с ячейками ниш и дверных проёмов. Они прошли их все, спустились по узкой винтовой лестнице. «Я отсюда дорогу без помощи не найду». – Подумал невзначай Анатоль, после того как они миновали ещё пару поворотов ветвящегося коридора. Привратник шёл молча, Анатоль тоже вопросов не задавал. Сердце билось часто, волнение подкатывало к горлу комом. Происходящее казалось слишком таинственным, как и пригласивший его в это место граф. Они познакомились примерно год назад, Анатоль тогда только перебрался в столицу и мало ещё представлял себе правила Петербургской жизни, поэтому на одном из первых офицерских собраний чуть не стал участником неприятного скандала. Тогда его уберёг от необдуманного поступка человек, которого все называли просто граф. На самом деле точно не известно, обладал ли он действительно таким титулом или выглядел солидно и, имея сложно произносимое имя, обзавёлся прозвищем. Звали его Евграф Денисович. Скорее всего, по мере использования имя, данное ему при рожденье родителями, было подобающем образом сокращено. Каждый раз ломать язык для молодых людей, в кругах которых он обычно вращался было сложно и, видимо, именно по этой причине обращение к нему приняло уважительно-вульгарный оборот. Графом звали его и в глаза, и за глаза, а по имени-отчеству только в очень ответственных случаях, он был завсегдатаем практически во всех местах, где любили проводить досуг столичные офицеры, хотя, похоже, он никакого отношение к военной службе никогда не имел.
В первый день своего посещения офицерского клуба в Санкт-Петербурге Анатоль, по неопытности, сел играть в карты с одним из известных шулеров и бретёров промышлявшем на молодых офицерах, как правило, считавших, что в дворянском собрании среди им подобных могут быть люди только благородные и опасаться в этом прекрасном, братском обществе нечего. Анатоля нельзя было вполне отнести к этой наивной категории лиц, ещё не успевших достичь положенного им уровня цинизма. Но и опасаться таких же, как он сам офицеров Анатоль не привык. Для него, на тот момент, основной перечень опасностей был связан с крутыми горными дорогами в узких ущельях и подслеповатыми хуторами, из-за высоких каменных заборов которых на улицу смотрели прищуренные, больше похожие на бойницы окна.