— Может быть, а может, и нет. Возможно, мы снова с ней договоримся.
Джаред насмешливо произнес:
— Вести с ней переговоры не самая легкая вещь. Чаще всего это приводит к кровопусканию. И кстати, моему.
— Дельфина?
Дельфина нахмурилась, увидев женщину-онероя, зовущую ее с другой стороны зала.
— Ты ее знаешь? — спросил Джерико.
— Нет, но она явно знает меня. — Она улыбнулась ему. — Я скоро вернусь.
Джерико наблюдал за ее уходом, чувствуя на сердце тяжесть. Единственное, о чем он сожалел больше всего на свете — это то, что как раб Зевса он никогда не увидит ее снова.
Она будет для него потеряна.
Не желая думать об этом, он вернулся к разговору. Он не станет сожалеть о том, что сделал. Только о будущем, в котором отказано им обоим.
Дельфина последовала за женщиной, которая жестом показала ей на выход из зала. Чего она хотела? И почему бы им не поговорить в общей комнате?
Охваченная любопытством, она подошла к богине, которая, наконец, прекратила убегать.
— Вам что-нибудь нужно?
Миниатюрная женщина с черными как вороново крыло волосами ей кого-то напоминала, но Дельфина никак не могла вспомнить, кого. Она с улыбкой повернулась к Дельфине:
— Да, есть кое-что, чего я хочу.
— И это?
Из одной женщина трансформировалась в трех совершенно одинаковых богинь. Не успела Дельфина и пошевелиться, как они ее схватили.
— Твоя смерть, — прорычала первая и рассекла ей горло.
Глава 14
Джерико остановился перед большими окнами, которые выходили на берег спокойного и далекого моря. Здесь было красиво, и он задался вопросом, сколько времени провела в этом месте Дельфина, не имея возможности оценить прекрасный вид из-за того, что Зевс сделал с ней.
Больше этой проблемы у нее не возникнет.
К нему присоединился Мадок.
— Знаешь, я так долго притворялся, что у меня нет чувств, что сейчас не знаю, как теперь их проявлять. Мне все еще хочется оставаться совершеннейшим стоиком. Странно, да?
Джерико пожал плечами.
— Мне это понятно. Когда живешь во лжи достаточно долго, она имеет свойство превращаться в правду. — Хотя трудно было поверить, как легко он снова приспособился к общению после того, как столько веков изображал немого.
Это заставило его задуматься, мог ли кто-нибудь другой, кроме Дельфины, заставить его открыться.
Нет. Никто не оказывал на него подобного воздействия. Она — единственная в своем роде, и без нее он пропадет навечно.
Мадок подошел ближе и понизил голос:
— Не хотел ничего говорить при других, но я и Зет кое-что обсудили. Мы хотели бы предложить тебе стать третьим лидером Онероев. Мы думаем, это место как раз для тебя.
Джерико нахмурился.
— Я не онерой.
— Нет, но ты — воин с практическим опытом за пределами царства снов. Нам нужен кто-то, способный научить новой тактике борьбы против демонов.
Какой славной могла бы стать жизнь. Но его новая реальность никогда не позволит ему подобную роскошь.
— Да, мне бы это понравилось, но я должен отказаться.
— Почему?
Джерико бросил взгляд на дверь, за которой исчезла Дельфина.
— На мое время уже заявлены права, и нет никакого способа этого избежать. Мне жаль. Но я могу предложить кое-кого, кому это подойдет. Того, кто может сдвинуть горы только за счет своей силы воли и упорства.
Мадок улыбнулся так, будто полностью уловил смысл.
— Дельфина?
Прежде, чем Джерико успел ответить, дверь с грохотом распахнулась, и он увидел Дельфину, сражавшуюся с тремя похожими друг на друга женщинами. Одетые в черное, они подступали к ней с мечами, а она танцевала по кругу, блокируя их выпады своим жезлом и давая отпор с таким мастерством, которого недоставало большинству мужчин.
Джерико мгновенно узнал этих смертоносных сук — когда-то в древности они были его союзницами на полях сражений.
Фонои.
Его охватил приступ бешенства. Как они посмели напасть на нее! Безо всяких раздумий он перенесся к Дельфине и встал сзади, защищая ее спину, пока она дралась. Но в тот миг, когда он это сделал, Фонои исчезли.
— Трусы! — крикнул он. — Вы слишком боитесь биться с тем, кто, как вы знаете, может дать вам пинка под зад? — Однако, именно так они и действовали, никогда не нападая в открытую. Они передвигались, словно призраки. Выходили из темноты, чтобы убить и снова исчезали.
Чувствуя страх за Дельфину, он повернулся к ней. На ее шее виднелся ужасный порез, при виде которого его ярость усилилась еще больше.
— Что они натворили?
Она скривилась. Ее жезл растворился в воздухе: