— Ты не можешь говорить всерьез. Ведь это все, о чем ты говорила в течение прошлых двух недель.
— Да, но как я представлюсь? Что, если она меня не помнит?
Он закатил глаза.
— Ты ее дочь, Дельфина. Поверь, этого она не забудет.
Возможно, но она была дочерью, чья мать думала, что та умерла. Может быть, она совершенно выбросила ее из головы и жила своей жизнью.
— Что, если…
Он подхватил ее на руки и понес.
— Джерико! — взвизгнула Дельфина, опасаясь, что он поскользнется на снегу и камнях и уронит их обоих. — Поставь меня. Я не хочу знакомиться с ней подобным образом.
Он угрюмо посмотрел на нее и неохотно опустил вниз перед красной деревянной дверью.
Дельфина до сих пор старалась привыкнуть к своим эмоциям, которые сейчас находились в совершенно расстроенном состоянии. Она боялась и была счастлива. Испытывала страх и нервозность.
Ни одна из них не казалась ей приятной.
Но Джерико был прав. Как только она приспособилась к тому факту, что у нее есть мать, которая была жива, ею завладела мысль о встрече с ней.
Но теперь, когда она находилась здесь… все оказалось не так просто, как она полагала.
— Я рядом, малышка, — мягко произнес Джерико, положив ей на плечо твердую руку, чтобы успокоить. — Постучи в дверь.
— Ладно. — Она сделала глубокий, медленный вдох.
Сжав кулаки, она уставилась на дверь, которая каким-то непостижимым образом пугала ее. Она сражалась с богами и демонами, Даймонами и галлу. Тогда почему это было таким чертовски трудным?
Просто постучи…
Рука дрожала, когда она подняла ее и робко стукнула. Повернувшись к Джерико, она пожала плечами:
— Ну, думаю, их нет дома. Позже я попытаюсь еще раз.
Она пошла к лестнице, но Джерико поймал и подтащил ее обратно к двери. Сурово глядя на нее сверху вниз, он вытянул руку и ударил по дереву так сильно, что затрещали петли.
— Ненавижу тебя, — прошипела она.
— Ты меня любишь, — ответил он с нежной улыбкой. — Даже когда я тебя бешу.
Только она собралась внести поправки, когда услышала звук отпираемой кем-то двери. От смятения и ожидания ее сердце бешено застучало.
Джерико развернул ее в тот самый миг, когда дверь открылась, и на пороге появилась женщина почти одинаковой с ней наружности, за исключением темных волос и ярко голубых глаз.
Одетая в теплый белый свитер и джинсы, ее мать уставилась на нее так, словно она была призраком. Ее дыхание участилось.
— Это чья-то мрачная шутка?
Ее глаза перебежали от Дельфины к Джерико, и потом с ненавистью сузились. Она негодующе взвизгнула:
— Ублюдок! Разве ты недостаточно причинил мне горя?
Когда она кинулась к Джерико, Дельфина ее поймала.
— Мама?
Мать боролась с ней до тех пор, пока ее мозг не зафиксировал то единственное слово, пробившееся сквозь ее ярость. Голубые глаза наполнились слезами, когда она шагнула назад и снова посмотрела на Дельфину.
— Иола? — выдохнула она с недоверием. — Это и правда ты? Может ли это быть?
Дельфина, всхлипнув, кивнула.
— Это я, мама. Кратус не убил меня, как приказал Зевс. Он меня спрятал, чтобы защитить.
Лета так крепко стиснула ее в объятиях, что она едва могла дышать, но Дельфина не беспокоилась.
Это была ее мать. Ее настоящая мать. Она была жива и здесь… и она помнила ее.
Глупо, но до сих пор она боялась, что мать ее отвергнет. Из-за того, что забыла о ней.
— Я так сильно тебя любила, — всхлипнула Лета, гладя ее по волосам. — Я так долго ненавидела всех их… Не проходило и дня, чтобы я не думала и не представляла, на кого ты могла бы быть похожа, если бы выжила. — Она поцеловала волосы Дельфины, потом щеку. Сжав ее голову, она взяла ее лицо в ладони и с гордостью, сиявшей в глубине голубых глаз, всмотрелась в нее. — Только посмотрите! У тебя красивые глаза твоего отца, и ты так выросла.
Дельфина рассмеялась сквозь слезы:
— Ты похожа на мою сестру.
Лета смеялась, пока ее взгляд не вернулся к Джерико. В нем снова появилось осуждение.
— Почему ты не сказал мне, что она жива? Как ты мог скрыть от меня это?
— Зевс жестоко покарал его, — объяснила Дельфина.
Джерико твердо встретил взгляд Леты, желая дать ей понять, что не причинял боли умышленно.
— Если бы имелась возможность передать тебе словечко, я сделал бы это. Клянусь. Но узнай они, что она выжила, Зевс бы ее убил.
Лета протянула руку и коснулась шрама на щеке.
— Это…
— Из-за ее спасения? Да.
Слезы у Леты покатились еще сильнее, она обняла его и поцеловала в искалеченную щеку.
— Спасибо, Кратус. Спасибо за то, что спас моего ребенка и вернул ее мне.