Барим Рыжебородый, натягивая доспехи, отдавал приказы своей команде. В палубе открылись широкие люки, из которых на крепких платформах поднялись катапульты. Тяжелые каменные глыбы и чугунные ядра, в мирное время служившие «Ятагану» балластом, легли на рычаги могучих орудий. Заскрипели лебедки, натягивая канаты и устанавливая катапульты под нужным углом.
В те Далекие времена, за многие тысячелетия до изобретения пороха и изготовления первой пушки, катапульты были единственным оружием лемурийских мореплавателей, которое они могли противопоставить огромным драконам. Удачно пущенный камень мог оглушить или испугать чудовище. А если очень повезет, можно было и добить тяжело раненного или оглушенного ларса, подойдя к нему вплотную.
Но все знали и то, что если катапульты подведут, то кораблю и его экипажу конец. Стрелы, мечи и копья едва ли могли повредить этой чешуйчатой машине смерти. Могучие кости и клыки твари могли разбить палубу, пробить борт, сломать мачты.
Некоторое время ларе глядел на приближающийся корабль, словно что-то оценивая и прикидывая. Неподвижные глаза дракона по-прежнему горели холодным желтым огнем.
Затем, издав дикий рев, чудовище направилось к «Ятагану». Почти в тот же миг удар меча перерезал натянутые канаты, и рычаг одной из катапульт взметнулся в небо. Тяжелый снаряд описал в воздухе дугу и, не попав в цель, рухнул в море, подняв фонтан брызг.
Еще две катапульты со скрежетом распрямили свои сжатые мускулы, отправляя смертоносный груз в сторону дракона. Одно из каменных ядер вскользь ударило по чешуйчатой спине взвывшего от боли чудовища, другое упало в воду рядом с ним, не причинив вреда.
В следующий миг ларе набросился на корабль.
Одна огромная, покрытая чешуей лапа впилась когтями в борт галеры. Толстые доски заскрипели и застонали, когда громадные, как сабли, клыки вонзились в них. Словно в кошмарном сне, над бортом поднялась огромная голова и, нагнувшись над палубой, оглядела судно, выбирая добычу.
Щелкнули страшные челюсти. Голова одного из матросов покатилась по доскам, а тело, рухнув на палубу, забилось в конвульсиях. Перекусив человека пополам, дракон начал жевать добычу, глотая огромные куски мяса, с трудом проходящие в горло.
Через какое-то мгновение все было кончено, а страшная голова чудовища метнулась к следующей жертве. Снова фонтан крови брызнул из оскаленной пасти, заливая палубу. Еще один матрос умер страшной смертью.
Засвистели стрелы, пущенные с рей и снастей. Но они не смогли пробить толстую чешуйчатую шкуру дракона. Рогир без устали посылал стрелу за стрелой в противника, но большинство из них лишь отскакивало от брони чудовища.
Затем голова ларса метнулась к тому месту, где стоял Тонгор, сжимавший в руке свой тяжелый меч.
Все произошло за какое-то мгновение. В сумерках, во всеобщем смятении никто так и не разобрался, что же случилось. Да и у Тонгора не было времени на размышления. Словно вспышка молнии, инстинкт самосохранения заставил его действовать.
Могучий и ловкий валькар отскочил назад. Одним стремительным броском он добрался до борта судна, а затем, не снижая скорости, понесся вверх по вантам. В тот момент, когда покрытая чешуей голова оказалась под ним, Тонгор, сам не осознавая, что делает, спрыгнул на чудовище.
Прежде чем кто-либо понял, что произошло, валькар уже восседал на шее дракона, обхватив горло твари ногами, упираясь ступнями в основание нижней челюсти.
В последних лучах заходящего солнца мелькнула сталь клинка. Острый меч Тонгора обрушился на шею чудовища! От дикой боли все тело ларса изогнулось.
Повинуясь инстинкту прирожденного охотника, Тонгор продолжал наносить удар за ударом в одно из самых уязвимых мест тела гигантской рептилии — в основание черепа, где, шкура была наиболее тонкой. Валькар понимал, что если ему удастся сильно ранить дракона, то тот оставит судно в покое.
Вновь и вновь взлетал в воздух клинок, все глубже вгрызаясь в шею чудовища, подбираясь к позвонкам.
Издав леденящий кровь крик, переходящий в стон, ларе разжал когти и выпустил из лап борт галеры. Затем чудовище погрузилось в воду, подняв фонтан кровавой пены.
Прежде чем Чарн Товис и Барим поняли, что произошло, ларе оказался в сотне ярдов от судна. А Тонгор все еще сидел верхом на шее чудовища, и его меч, взлетая в воздух, вонзался в шею дракона. Еще один яростный крик изнемогающего от боли чудовища — и оно ушло под воду, оставив после себя лишь быстро исчезающий след из кровавой пены.