— Малек, Конрад оставил ее с прекрасным даром, ребенком, который поможет сохранить память о нем.
Малек оторвал взгляд от могилы и посмотрел на нее. В порыве души Катя обхватила его руками и обняла. Он обнял ее в ответ, и она услышала его судорожный вздох.
Она не была уверена, но подумала, что ощутила его поцелуй на макушке. Он медленно отстранился и заглянул ей в глаза.
— Катя, я…
— Что? — мягко спросила она.
— Ничего, — он опустил руки и зашагал прочь.
Она смотрела в спину удалявшегося Малека, застыв под потоком эмоций, которые исходили от его высокой фигуры.
Гнев, сожаление, чувство вины, ненависть к себе.
Ее сердце стремительно падало. Она не смогла утешить его.
Позже, этой ночью, она вышла из своей палатки и увидела, как охранники собираются поесть. Нолан уже в сотый раз поблагодарил ее за спасение, и она, улыбнувшись, сказала, что он сделал бы то же самое для нее. Он оставил ее сидеть с мужчинами, когда Ортега подошел к ней с тарелкой еды. Его суровое лицо было мягким, а глаза потеплели.
— Все охранники говорят, вы храбрая женщина, и спасли Малека.
— Малек так не думает. Он сказал, что я глупо рисковала своей жизнью.
— Его долг защищать вас. Если бы вы пострадали, он бы никогда не простил себя.
— Как он никогда не простит себя за то, что не спас своего брата? — прокомментировала она не задумываясь.
— Мы больше не говорим о Гарреке. Малек потерял всякую надежду, что его брат когда-нибудь вернется к нему.
Как только Ортега ушел, она опустилась на небольшой валун и начала есть. Она видела Малека вдалеке, выражение его лица было задумчивым и напряженным. Усталые линии морщин прочертили лицо, под глазами залегли тени. Она была уверена, что он думал о Конраде, и она хотела помочь ему облегчить вину. Вдруг он поднял голову, и их взгляды встретились. Катя затаила дыхание, не в силах объяснить мощное воздействие темных, завораживающих глаз. Ее кровь забурлила.
Он медленно поднялся и пошел по направлению к ней, пока не остановился, возвышаясь перед ней.
— Я прошу прощения, — сказал он.
— За что?
— За мысли, что ты можешь быть под контролем Балтазана. — Он опустился рядом с ней. — Сейчас я понимаю, что это не так. Ты бы не спасла мою жизнь или Нолана, если бы была под его контролем.
— Спасибо за понимание.
— Я должен поблагодарить тебя.
— Ты тоже спас мою жизнь, Малек, — тихо сказала она.
Краткий приступ боли проявился на его лице.
— Я боялся, что не доберусь до тебя вовремя.
Он смотрел ей в глаза, она затаила дыхание. Было что-то между ними, нечто материальное и теплое. Его взгляд мелькнул по ее губам.
— Ты сказала мне ранее, что Конрад оставил своей невесте прекрасный подарок. Ребенка. Когда-то, до того как мы все превратились в Ликанов, двести лет назад, я хотел семью, — он бросил на нее заботливый взгляд. — А ты хотела семью?
Вопрос застал ее врасплох.
— Я никогда не задумывалась об этом. Если верить Легенде Ликанов, у нас всех уже есть предопределенная пара.
— Ах, да. Легенда Ликанов.
— Ты не веришь в это?
— Верю, но я хочу контролировать свою собственную судьбу. Я всегда хотел семью, и однажды, после того, как Балтазан будет побежден, я выберу подходящую пару и создам семью, — он подарил ей непонятный взгляд.
— Что если ты выберешь неправильную женщину? — спросила она осторожно.
Его лицо застыло.
— Я видел, что может сделать легенда с мужчиной и женщиной. Ортега любил женщину лишь однажды. Оба были убеждены, что они истинные суженые. Когда они впервые завершили обряд их любви…
— Они не трансформировались в их формы Ликанов спонтанно? — закончила она тихо, вспоминая то, что ей объясняла мать. — Что случилось?
— Она была опустошена. Поэтому оставила его и разбила ему сердце. Он все еще ждет свою родственную душу.
— А ты не хочешь ждать свою единственную?
— Нет. Некоторые Ликаны, как известно, ждут своих суженых на протяжении веков. Я не буду ждать. Я выберу себе пару, когда буду готов.
Она думала о том, что он сказал, и у нее на сердце было тяжело. Она никогда не смогла бы ему дать то, чего он хотел.
Семью.
***
Позже, этой ночью, когда лагерь обосновался на ночлег, Малек обошел свой участок. Он знал, — Катя была в безопасности в своей палатке, он остановился позади повозки и услышал Ортегу и Нолана.
— Мне нравится Катя, — сказал Нолан. — В ней столько красоты, отваги, храбрости.
Малек почувствовал укол ревности.