– Шевели копытами, дохлый скунс! Пока десять кругов не сделаешь, не вздумай мне подыхать, улитка толстозадая!
Я и не представлял, что территория школы такая большая. Пока я сделал один круг, успел запыхаться, пожалеть, что связался с этим обучением, проклясть всех, кто был к этому причастен… А потом просто отключил сознание, механически совершая однообразные движения, и стараясь при этом не упасть на песок. Очнулся я только тогда, когда кто-то схватил меня за рубашку, сбивая с ритма. Пробежав по инерции еще немного, я услышал:
– Да остановись ты! Уже пятнадцатый круг пошел! Стой!
А потом мои ноги запутались, и я со всего размаху шлепнулся на песок, пропахав его лицом, даже не имея сил на то, чтобы подставить руки. Задыхаясь, я отплевывался от песка и думал, почему это вдруг в глазах так потемнело. Не в силах перевернуться, я просто слабо шевелился и пытался хотя бы поднять голову из песка, который с завидным постоянством забивался мне в рот. Спустя минуту, когда мне удалось подставить руки и встать на колени, преодолевая дикую боль в натруженных мышцах, я услышал над собой голос мастера:
– Отнесите его в комнату!
Я почувствовал, что меня перевернули десятки рук, а затем подняли и понесли. Рассматривая звездное небо, я слабо удивлялся тому, что не заметил, как день пролетел.
– Упорный… – донесся до меня голос Ликалона. – Если не умрет в процессе занятий, станет великим воином…
На улыбку у меня уже не было сил, поэтому я просто закрыл глаза и машинально стал залечивать свое тело, снимая напряжение с мышц, сращивая разрывы в тканях, удаляя мертвые нити. Оказывается, если нить не может соединиться в месте разрыва, то она просто отмирает, а на ее месте возникает небольшой отросток, который со временем превращается в новую нить или чаще всего в несколько нитей, стягивающих область разрыва. Я стал искать эти новые нити в своем теле, помогал им быстрее формироваться, быстрее расти, и так увлекся этим процессом, что не ощутил, как меня внесли в мою комнату и оставили в ней, притворив дверь.
Закончив лечение, я открыл глаза и попытался подняться. Не с первой попытки, но мне это удалось. Все тело было чужим, на мои требования отвечало неохотно. Но я все же заставил себя найти в жилетке разговорный амулет и сжать его в кулаке. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом в комнате раздался громкий голос Алоны.
– Алекс, ты куда пропал, почему не отвечаешь? – начала она закидывать меня вопросами.
Мой язык тоже не хотел двигаться, а горло жутко пересохло, поэтому я не сразу смог ей ответить. Но когда я все же хрипло сумел произнести: «Привет, сестренка», то сразу же зашелся в диком кашле. Пока я кашлял, Алона причитала:
– Что с тобой случилось? Как ты себя чувствуешь? С тобой все нормально?
Прокашлявшись и обретя способность нормально говорить, я шепотом ответил ей на русском:
– Все нормально, только говори потише, тут перегородки тонкие.
– Где ты? – Алона сбавила децибелы и перешла на русский.
Я коротко рассказал ей, как нашел школу с хорошим мастером, как меня в нее взяли и стали обучать, и заверил, что со мной все в полном порядке, и амулет теперь буду всегда носить с собой, чтобы она не нервничала понапрасну. После этого я быстро попрощался, сказав, что просто засыпаю, и полетел во тьму, даже не услышав, что сказала мне в ответ Алона.
Проснулся я ближе к рассвету от того, что очень захотелось в туалет. Обнаружив в кулаке амулет, надел его на шею и кое-как сумел подняться. Пошатываясь и шипя сквозь зубы от острой боли во всем теле, я направился во двор и, найдя искомое строение, с наслаждением облегчился. Обнаружил поблизости бочку с водой и умылся, попробовав пригладить волосы, что уже лезли в глаза.
«Пора стричься, – подумал я, трогая непослушные вихры и заправляя их за остроконечные уши. – Что?!! Твою мать!»
Я принялся ощупывать свои локаторы. Так и есть – кончики стали приобретать характерную остроту, как у обычного эльфа. Хорошо еще, что размер их пока оставался человеческим, иначе это стало бы заметным гораздо раньше. Помяв немного свои уши, я убедился, что это не глюки, и они никак не собираются принимать привычную форму. Мда, теперь мне со стрижкой придется повременить, иначе начнутся совсем ненужные расспросы.