Я посмотрел на город, а потом взгляд мой устремился на восток, мое внимание привлек огромный Барьер, окружающий Мидгард, отгораживающий его от остального мира. Эту бурлящую стену тумана или облаков создали джинны, уничтожив в последней битве Империю людей.
Вместо миллиардов людей, некогда населявших всю Землю, в Мидгарде жили всего тысячи. Но нас становилось все больше; если мы не начнем вырубать леса, чего гентхаи никогда не позволят, через пару поколений фермы не смогут давать достаточно еды, чтобы нас прокормить.
Это выводило из себя – сознавать, что за Барьером лежат невозделанными невесть сколько акров хорошей пахтотной земли.
Я буду скучать по Квин, но сердце мое трепетало от возбуждения при мысли о том, что вскоре я исследую эти земли. Ада рассказала, что джинны контролируют свою эволюцию – так на что же они похожи теперь? Они такие же, как Хоб, или совершенно другие? Как они живут?
Я посмотрел на север – и на единственное здание в городе, построенное не из дерева. До свержения Протектора каменный дворец с мраморными колоннами принадлежал ему. Предполагалось, что дворец построили до падения Империи людей, даже до появления других, первых, домов Джиндина.
В конце концов я уставился на каменную бронзовую цитадель с тринадцатью изогнутыми шпилями, стоящую над городом на вершине холма, – логово Хоба.
Да, я уйду за Барьер, но когда вернусь, найду способ расправиться с этим монстром.
Так и или иначе я собирался отомстить джинну, убившему моих родителей.
3. Через Барьер
Это неизбежно – что однажды люди уйдут за Барьер, который их окружает. Некоторые смотрят на это как на проявление героизма; другие видят в этом желание умереть.
Я почти месяц тренировался, прежде чем мы попытались пересечь Барьер. В основном мы упражнялись днем или вечером, по пути к северной части Барьера. Наш отряд не торопился: переправа должна была состояться при определенной фазе Луны.
Спустя пару дней я уже затосковал по дому и гадал, зачем нам понадобилось выступить так рано. Я мог бы провести еще две недели с Квин.
Но Гаррет объяснил, что мы должны приготовиться к тому, с чем встретимся за Барьером, и заметил, что по части физической подготовки я слабейший в отряде. Я обладал быстротой и навыками, необходимыми для боя на арене, но в верховой езде, стрельбе из лука и фехтовании на мечах был новичком. Месяц тренировок подготовит меня к тому, что ждет нас впереди.
В отряде было десять человек. Мы упражнялись, разбившись на пары, и моим партнером всегда оказывался Гаррет. Мы начали с длинных мечей. Он мастерски на них сражался, к тому же был куда больше и сильнее меня, и мне приходилось нелегко.
После пары схваток он покачал головой и отвел меня в сторону:
– Мы не даем тебе показать все, на что ты способен, Лейф. Может, когда-нибудь, когда ты полностью вырастешь и разовьешь свою силу, ты будешь справляться с таким оружием. Но пока, думаю, тебе лучше подойдет вот это…
Он вручил мне короткий меч и круглый щит. Последний – трех футов в диаметре, с острыми, как бритва, металлическими краями – не только служил для обороны, но и являлся смертоносным оружием. Такая комбинация вооружения понравилась мне гораздо больше, потому что меч смахивал на те, которыми я орудовал на Арене 13. Теперь мои природные навыки можно было использовать наилучшим образом.
Конечно, на тренировках мы пользовались деревянными щитами стражников, но вскоре я весь покрылся синяками. Однако к концу второй недели я уже мог давать противнику сдачи. Навыки, полученные на Арене 13, начали окупаться. Моя быстрота – и шаги триглада, о которых воины вроде Гаррета понятия не имели, – помогала мне занять самую выгодную позицию. Гаррету становилось все труднее отражать мои атаки, а я мог с легкостью танцевать за пределами его досягаемости. И у меня обнаружилась природная склонность к двум другим воинским искусствам гентхаев: верховой езде и стрельбе из лука.
Меня познакомили с моей верховой – черной кобылой по кличке Ларас, с пестрым крупом и белой отметиной под правым глазом. Она была быстроногой, чуткой и охотно мне подчинялась, поэтому вскоре я уже мог мчаться полным галопом, петляя между деревьями густого леса.
Еще я быстро овладевал коротким луком и к концу месяца так же точно попадал в цель из седла, как с земли. Моя уверенность росла не по дням, а по часам, я все больше и больше чувствовал себя воином-гентхаем.