Выбрать главу

При умелой растопке печей сухой осиной или ольхой, которые не оставляют сажи и даже чистят от нее печь, и последующей подпиткой очага уже березовыми поленьями, дым из устья печи поднимается наверх небольшой струйкой, а после уходит к волоковому окошку. При этом он также используется для холодного копчения рыбы или дичи, развешанной под потолком на пути к «волчку».

Понятненько…

Из-под теплой шкуры вылезать неохота – пригрелся. Но в следующую секунду наконец-то заработал слух – и то, что я услышал, мне крайне не понравилось.

А услышал я истошный женский визг, рев детей и резкие мужские крики. Единственной базовой способностью, данной мне при погружении, был навык «полиглот» – я понимаю и говорю на любых языках тех народов, с которыми мне придется контактировать за время игры. Однако сейчас я разбираю лишь отдельные слова, но при этом предельно ясно понимаю, что используется два разных языка. Само собой приходит понимание, что жертвы кричат на славянском, а нападающие – на свейском.

На свейском?!

Свеи – древнегерманское племя, изначально проживающее на территории Уппланда (Скандинавский полуостров). Объединившись с германским племенем гётев (и частично его ассимилировав), свеи сформировали народ будущей Швеции. Фактически, Швеция переводится как «государство свеев».

Шведы, значит?! Мало вас Невский бил, и Петр I под Полтавой…

Все благодушие, нахлынувшее на меня при виде копченого мяса и рыбы, пока я нежился под теплой шкурой, разом слетело. Отбросив «одеяло», я вскочил с топчана, на секунду задержав взгляд на собственной одежде. Холщовые портки и длиннополая белая рубаха со шнуровой на груди и перехваченная поясом на талии. А у самого топчана аккуратно стоят какие-то кожаные… туфли?

Это поршни. Распространенная у славян (и не только) простейшая кожаная обувь без подошв.

Ну супер… Хотя бы без шнуровки.

Быстро обувшись, подбегаю к двери – а вот приоткрываю ее створку я уже очень аккуратно, не спеша высовываться целиком. В единственном жилом помещении сруба мне не попалось на глаза ничего похожего на оружие, так что я решил не спешить с «выходом в свет», не проведя хотя бы начальной разведки.

Из приоткрытой щелочки я вижу лишь небольшой внутренний дворик, огражденный невысокой примитивной оградой. По ее периметру в землю врыты деревянные колья, к которым прикреплены… да блин, это просто тонкие палки. Спрятаться за ними невозможно, невысокая оградка-то…

Мне бы не высовываться – тем более, я успел увидеть бегущую по извилистой «улице» женщину и двух стремительно настигающих ее мужчин с копьями в руках и щитами. Они кричат ей в спину самую мерзкую похабщину и громко, похотливо гогочут. Очевидно, догоняют жертву свеи не ради того, чтобы убить. По крайней мере, не сразу…

Меня начинает трясти. На полном серьезе трясти – и от выброшенного адреналина в кровь, и от уже ставшей привычной ненависти к ублюдкам, терзающим гражданское население на завоеванной территории. Почему именно завоеванной? Да потому, что никаких звуков боя внутри поселения не раздается, хотя в поле зрения попал участок довольно высокой деревоземляной стены (если считать и частокол, и вал – кое-что я все-таки и сам знаю!). А ведь если есть стена, значит, должны быть и защитники… Хотя бы просто мужики, которые возьмут в руки пусть самое примитивное оружие, сражаясь за семьи, за родных и любимых. Наверняка ведь были защитники у Выши – да видно, уже все кончились… С некоей маниакальной страстью шарю глазами по внутреннему двору в поисках хоть какого-то оружия – и наконец замечаю простой топор-колун, стоящий у поленницы.

Два глубоких вдоха – я стараюсь хоть немного успокоиться, унять дрожь в пальцах, одновременно решаясь выскочить во двор. В голове бьется мысль: «А может, спрятаться в избе и переждать, авось, ко мне и не полезут?» – но почему-то в душе зреет уверенность, что враг обязательно проверит каждый дом на предмет чем бы поживиться. А раз так, без оружия мне никак не обойтись…

Значит, надо бежать. Без вариантов.

Раз… Два…

На «три» рывком распахиваю дверь и со всех ног бегу к поленнице, одновременно молясь, чтобы меня не заметили. Стремительный рывок – и вот он, колун с длинной деревянной ручкой и массивным клиновидным топором. Его лезвие хорошо заточено – а взяв в ладонь едва ли не отполированную от частого использования рукоять, я физически ощущаю, что тело перестает дрожать. Вот она, магия оружия – как только оно оказалось в руках, мятущаяся тревога практически мгновенно уступила уверенному спокойствию…