— Да, но Бракен до сих пор мучается из-за утраты Жаклин, мне это хорошо известно. С моей стороны было неосторожно напоминать о ней.
— Если это действительно так, девушка, то не передо мной ты должна извиняться.
Джулия кивнула и направилась к брату, встретившему ее мрачнымвзглядом. Но когда девушка попросила прощения, Бракен заключил ее в объятия, поцеловал в макушку и отпустил.
Однако боль в его глазах так до конца и не исчезла. Было очевидно, что англичанин на самом деле сильно горевал из-за того, что потерял эту Жаклин. Еще одна причина для Локлана сдерживать свое сердце. Чувства ослабляют мужчину, а у него нет ни малейшего желания, чтобы такой пустяк, как простое прикосновение женщины, уложил его на лопатки.
Но это решение подверглось настоящему испытанию, когда Катарина, вернувшаяся к ним в сарай, поймала взгляд горца и улыбнулась ему. По странному трепету внутри тот понял, что почти пропал.
Это всего лишь похоть.
Много раз в жизни он ощущал ее мучительное жало в своих чреслах. Эту жажду может удовлетворить тело любой женщины. Всякая сгодится.
Но в глубине души Мак-Аллистер прекрасно понимал: любовь имеет огромное значение, и он не желает никакой другой женщины, кроме Катарины.
Бракен прочистил горло, чтобы привлечь к себе внимание шотландца:
— Нам понадобится еще один конь.
Локлан кивнул:
— Согласен, но здесь их нет. Предлагаю поискать лошадь как можно скорее, потому что за последние две недели мой жеребец проскакал довольно большое расстояние.
— Наши лошади тоже, — подхватил Бракен.
Катарина, переводя взгляд с одного мужчины на другого, сказала:
— Я могла бы идти пешком, но это замедлит наше передвижение.
Англичанин в ответ фыркнул, закатив глаза:
— Как будто кто-то из нас смог бы ехать верхом, позволив тебе идти на своих двоих.
Он снова обратился к Локлану:
— Женщинам лучше ехать вместе. Так лошади будет легче.
Локлан согласился, что это так, но его слегка кольнула мысль, что Кэт поедет с Джулией, а не с ним. Отбросив сожаления, он взял кусок хлеба из рук Катарины, а после помог Джулии взобраться на лошадь.
Кэт в это время поделила каравай между остальными, а затем лэрд подсадил ее на лошадь позади англичанки. Пока он сам устраивался в седле, Катарина подала юной спутнице ее порцию хлеба.
— Насколько хорошо ты знаешь эту местность? — спросил горец Бракена.
— Довольно неплохо.
— Тогда мне нужно, чтобы ты проводил нас в Руан. Ты знаешь туда дорогу?
— Да, это два дня пути на запад отсюда.
Локлан облегченно вздохнул, узнав, что его цель настолько близка. Они прибудут на турнир почти к его завершению, но Страйдер еще должен там присутствовать. Оставалось на это надеяться.
— Тогда не будем мешкать.
Бракен повел их небольшой отряд прочь от места ночевки обратно в лес. Путешественники единодушно решили, что лучше по возможности избегать проезжих дорог, так как Локлан был единственным из них, кого не разыскивали люди короля. Вообще-то горца изумлял этот факт. Он не мог взять в толк, как он, человек, который всю свою жизнь старался избегать подобных сложностей, умудрился увязнуть в них по самую шею.
Это скорее могло случиться с одним из его братьев.
Беглецы скакали несколько часов, затем Бракен снова вывел их из леса на проезжий тракт.
— Впереди перекресток, — объяснил он. — Коробейники и прочие торговцы часто поджидают там проезжих, чтобы сбыть им свои товары. Надеюсь, кто-нибудь из них пожелает продать нам лошадь.
Локлан тоже на это надеялся.
— А как насчет солдат короля? — спросил он.
— Там вполне может оказаться один или два, — Бракен, прищурившись, посмотрел на спутниц. — Думаю, нам следует оставить женщин с Брайсом и поехать туда вдвоем.
Шотландец замялся:
— Кажется, что каждый раз, когда я оставляю Катарину одну, она находит неприятности на свою голову.
Кэт ответила ему негодующим взглядом:
— Я не… — начала она, но затем выражение ее лица смягчилось, как будто девушка пересмотрела свои слова. — Не часто.
Мак-Аллистер рассмеялся, признательный за то, что Катарина, по крайней мере, сознает истинное положение вещей.
— Я буду хорошенько за ней присматривать, — сказал Брайс с кривой усмешкой. — А если она устроит какую-нибудь неприятность, я ссажу ее с лошади и свяжу веревкой.
Теперь настала его очередь получить от Кэт уничтожающий взгляд:
— Ты, маленький разбойник! Я это запомню!
Юноша широко улыбнулся.
Локлан удерживал своего пританцовывающего жеребца на месте, пока Брайс не отвел женщин в укрытие подальше от дороги. Убедившись, что никто их не видел, горец, увлекая за собой Бракена, поскакал к расположившимся неподалеку торговцам.
Как и предсказывал его спутник, на перекрестке стояли три тележки продавцов в разнос, набитые разным товаром. Шотландец остановился у первой, к которой они подъехали. В ней лежали разные изделия из металла, включая несколько небольших мечей.
Вот они-то были очень кстати.
Спешившись, Мак-Аллистер взял один из мечей в руки, чтобы оценить его сбалансированность и лезвие клинка. Довольно топорно сделанное оружие больше подходило для пехотинца и не годилось для благородного рыцаря. Но это было лучшее из того, что они могли достать, пока не доберутся до ярмарки.
Локлан заплатил продавцу, а затем подошел к следующему торговцу.
Бракен следовал за ним, ведя в поводу коней.
Горец протянул ему купленный меч.
— Спасибо, — сказал англичанин.
— В Руане я достану для тебя что-нибудь получше.
— Поверь, это самый прекрасный клинок во всем королевстве.
Мак-Аллистер понял, что Бракен имел в виду. Если у тебя что-то отбирают, то ты рад возвращению любого подобия отнятого.
— Не желаете ли купить отрез красивой ткани для своей любимой леди? — окликнула их старая карга от своей тележки. — Лучших узоров и не найти, милорд. Подойдите и убедитесь.
Локлан послал ей очаровательную ухмылку:
— Нам нужна лошадь, добрая женщина.
— Вы сказали лошадь? — из-за повозки старухи выступил пожилой мужчина. — Что ж, мне как раз только что досталась одна от предыдущей сделки. Что вы предложите взамен?
— Деньги… Если животина того стоит.
Продавец зна́ком пригласил Мак-Аллистера обойти повозку, к которой сзади были привязаны три лошади. Самая крупная из них была гнедой масти с белой звездой на лбу.
— Это мерин, — пояснил барышник. — Слегка недокормленный, но все-таки здоровый.
Продавец был прав: коня не мешало бы откормить, но в остальном он казался крепким.
Лэрд обменялся вопросительным взглядом со своим вассалом:
— Что думаешь?
Бракен пожал плечами:
— Богатому как хочется, а бедному как можется.
Это верно. Локлан вынул кошель и расплатился с торговцем. Взяв за поводья свое новое приобретение, он заметил, что его спутник отступил в тень, завидев приближающихся всадников.
Продавец кинул украдкой взгляд на дворянина, скачущего впереди. Это был тучный мужчина лет двадцати пяти. По реакции торговца было очевидно, что тот уже раз-другой имел ссоры с этим аристократом и терпеть его не мог.
— Доброго дня, милорд, — угодливо поздоровался барышник, но знатный сноб лишь презрительно усмехнулся и продолжил свой путь.
— Хвала Богу, не остановился, — негромко заметила старуха. — На прошлой неделе он отобрал у нас весь навар. Сказал, в счет уплаты налогов. Но я подметила, что у него появились новые башмаки и туника, отороченная мехом, в то время как мы едим гнилую капусту.
Мак-Аллистер не пошевелился, пока дворянин и его эскорт не проскакали мимо, удостоив его и торговцев лишь взглядом. Когда кавалькада скрылась вдали, Бракен подошел, взял мерина под уздцы и повел его к их лошадям.
— Это был твой друг? — многозначительно спросил его горец.
— Даже больше… Заслуженный клиент.
Шотландец ухмыльнулся:
— Поужинали вместе на прошлой неделе?