Локлан поморщился при виде жестоких шрамов, покрывающих тело этого человека. Длинные темно-русые волосы, падая на лицо спящего, скрывали его черты.
В другом конце палатки стоял манекен нацепленными на него черными доспехами. Судя по красным и золотым знакам на черном щите, его обладатель был незаконнорожденным наемником, без земель и титула.
Меча или кинжала нигде не было видно.
Блэкмур приблизился к спящему, однако прежде чем граф успел его коснуться, мужчина проснулся и, изрыгая проклятия, вскинул руку. Лишь когда Страйдер схватил ее, Локлан разглядел, что в ней был зажат кинжал. И если бы граф не ожидал нападения заранее, то уже лежал бы с перерезанным горлом.
— Пустельга, это я. Успокойся.
Мужчина вывернул руку, высвобождая ее из хватки Страйдера:
— Сперва как следует подумай, прежде чем будить меня.
— Но мне нужна твоя помощь.
Пустельга, прищурившись, глянул на Локлана с подозрением:
— Раз он стоит за твоей спиной, я делаю вывод, что он — друг.
— Да. Этот человек путешествовал с французской принцессой, а теперь она похищена. Похоже, похититель пытается взвалить вину на него.
Собеседник стиснул зубы и кивнул:
— Я оденусь и буду готов к путешествию — глазом моргнуть не успеете.
Страйдер отпустил его руку:
— Спасибо.
Пустельга едва заметно кивнул и достал из-под одеяла свой меч.
Граф выпрямился и вывел Локлана из палатки. Они отошли в сторону, чтобы не мешать ее владельцу одеваться.
— Он немного резок временами, — произнес Страйдер тихим, извиняющимся голосом. — Но у него было тяжелое прошлое.
— Мы можем на него положиться?
— Я бы доверил ему свою жизнь.
Трудно было придумать ответ лучше.
— Он был с тобой в Утремере?
Рыцарь кивнул:
— После нашего побега Пустельга вернулся домой, к своей семье, но отец от него отрекся.
Мак-Аллистер изумился:
— Почему?
— Потому что он вернулся, а его старший брат — нет.
С точки зрения Локлана, это было лишено смысла, но поскольку его отец, скорее всего, поступил бы так же, шотландцу была понятна эта ситуация.
— Он был бастардом?
Страйдер отрицательно покачал головой:
— Нет. Но никому из его семьи не разрешено даже произносить его имя. Поэтому он носит знаки незаконнорожденного и отказывается признавать кого-либо из родственников. Он даже перестал пользоваться своим настоящим именем.
Мак-Аллистер почувствовал сострадание к несчастному.
Он начал было фразу, но замолчал, потому что Пустельга присоединился к собеседникам. Его длинные волосы были отброшены назад, а отросшая щетина портила идеальную форму бородки-эспаньолки. Он был одет в черные штаны и простой черный сюрко. Рыцаря в нем выдавал лишь меч да аура человека, привыкшего иметь дело со смертью.
Пустельга решительно приблизился к ним:
— Что необходимо сделать?
— Принцесса исчезла бесследно, — пояснил Страйдер. — Я знаю, что ты — единственный, кто может выследить похитителей.
Угол рта Пустельги изогнулся в беспощадной улыбке:
— У вас есть что-нибудь?
Блекмур протянул пергамент:
— Только эта записка.
Путстельга лишь взглянул на нее, даже не взяв в руки:
— О чем в ней говорится?
Поняв, что этот человек не владеет грамотой, что не было редкостью среди рыцарей, Локлан прочел ему послание.
Пустельга кивнул:
— Следуйте за мной, милорды. Мы найдем и убьем ублюдка, который похитил девушку.
Почему эта ситуация кажется такой знакомой? К сожалению, Кэт знала ответ. Такое ощущение, что каждый раз, когда она пыталась что-то изменить, какой-нибудь похититель связывал ее и тащил туда, где ей не хотелось быть.
Нынешнее положение отличается лишь тем, что эти люди намереваются ее убить и обвинить в этом Локлана.
Глухо рыча от досады, Катарина сражалась с узами, стягивавшими руки. Ей уже порядком надоели эти ссадины и натертости от веревок на запястьях.
— По-моему, нам нужно убить ее прямо сейчас, — обратился Грэхэм Мак-Кайд к своему брату.
— Нет, еще рано. Мы должны дать Локлану достаточно времени, чтобы скрыться. Если выяснится, что девчонка была убита в то время, пока он находился в лагере с теми, кто может это подтвердить, станет понятно, что он ее не убивал. Нам надо послать ему записку и заставить явиться на выручку. Тогда мы убьем девчонку, а все решат, что это сделал Мак-Аллистер.
— Я нервничаю оттого, что она еще жива.
— Это всего лишь женщина. Что она может сделать?
Не будь у Катарины кляпа во рту и веревок на руках и ногах, она бы с удовольствием показала этому негодяю, насколько мало похожа на беспомощную девчонку. А пока все, что ей оставалось — свирепо смотреть на своих похитителей и надеяться надеяться на побег до возвращения их брата с сообщением, что Локлан покинул лагерь.
Грэхэм повернулся к Кэт и нахмурился.
Она застыла.
Но было слишком поздно. Злодей уже увидел, что задумала Катарина. Похититель приблизился к ней с презрительной усмешкой:
— Полагаешь, тебе под силу развязать эти путы, принцесса?
Если честно, именно так она и считала. Ей приходилось развязывать узлы и посложнее.
Но Кэт не собиралась посвящать этого негодяя в свои мысли. Когда имеешь дело с врагом, молчание, разумеется, есть лучшее из достоинств. Им ни за что не узнать, о чем она думает.
Так что Катарина лишь усмехнулась в ответ. Учитывая, что во рту у нее торчал кляп, обескураживающей ухмылка не вышла, но, по крайней мере, настроение чуть-чуть поднялось.
Грэхэм кинул сердито посмотрел на девушку:
— Не очень-то по-королевски она выглядит.
— Точно. Скорее, как крестьянка. Даже будь она в придворном наряде, я бы ни за что не угадал ее происхождение.
Как будто их родословная хоть немного лучше! Это кем же надо быть, чтобы связать женщину подобным образом, а затем безжалостно убить ее в таком беззащитном состоянии?
Где же были солдаты ее отца, когда она так в них нуждалась?
Грэхэм, глядя на Кэт, дотронулся пальцем до лезвия своего ножа:
— Не бойся, принцесса, мы аккуратно перережем твое горлышко. Боли перед смертью будет немного.
«Что ж, после таких слов сразу стало легче», — с издевкой подумала Кэт.
Но, несмотря на все колкости, которые она мысленно отпускала, на самом деле девушка была страшно напугана. Если она не выберется из этой переделки, то погибнет в одиночестве и в муках. От этих чудовищ бесполезно ожидать снисхождения. Они уже приняли решение ее прикончить.
Воистину, Катарине этого не хотелось. Она жаждала успеть сделать еще так много в своей жизни! Она желала бы…
Локлан! Она и сама не знала, почему именно к нему обратились ее последние мысли, но это было так. Он будет мучиться и винить себя в ее гибели, а Кэт не хотела добавлять ему новую боль.
Но дело было не только в этом. Ей необходимо было увидеть лэрда снова. Прикоснуться к нему. Больше всего девушка сожалела о том, что это невозможно. Ее не будет рядом, когда Мак-Аллистер отыщет наконец своего брата.
Ее не будет…
Катарина оборвала свои безотрадные размышления и шмыгнула носом из-за слез, которые жгли ей глаза.
Она не такая! Пока дышит, она не сдастся и не уступит болванам! Ни она, ни Локлан не заслуживают той судьбы, которую им уготовили эти животные.
Нет! Она выживет в этой переделке, и, как сказал бы Мак-Аллистер, они вдвоем еще сыграют веселенький мотивчик на могилах этих негодяев.
В Кэт вновь вскипел гнев. Она изо всех сил пнула одного из похитителей. Тот вскрикнул от боли и рухнул на землю.
Девушка вскочила и бросилась бежать, но второй злодей схватил ее за талию и сбил с ног.
Она попыталась пнуть и его, но тот оказался умнее Грэхэма:
— Сделаешь так еще раз — и я отрежу тебе ногу.
Катарина разочарованно откинулась головой на землю, а ее тюремщик между тем связывал ей ноги. Она пыталась брыкаться, но без особого успеха. На этот раз ее скрутили так, что надеяться больше было не на что.