– Но... – она осеклась. – Я же устроила против тебя травлю... Это ведь из-за меня после смерти Анжелы у тебя никого не было. Даже Рикки...
– Видишь, однажды ты уже смогла объединить людей против одной ведьмы. Уверена, что получится и ради чего-то лучшего.
Диана закрыла лицо ладонью.
– Мне так стыдно, Эри, – тихо проговорила она. – Я тебя всю жизнь ненавидела.
– Я тебя тоже, – Эри шагнула ближе и обняла её. Диана шмыгнула носом и прошептала:
– Прости меня.
Они стояли, неловко обнявшись, и Эри чувствовала, как комок в груди растаял окончательно.
***
Миола была похожа на мать. Круглолицая и пышущая жизнью, она производила впечатление обычной девушки из деревни, а не принцессы. На ней было зеленое бархатное платье с длинными рукавами, волочащимися по земле. На плечи наброшена короткая шубка из белой лисицы. В волосах, собранных в замысловатую прическу, сияла изящная диадема.
На Хоакине был черный дублет, расшитый золотыми нитками, узкие штаны и высокие ботфорты, начищенные до такого блеска, что в них отражалось солнце. На поясе висел изящный меч с блестящей гардой, украшенной драгоценными каменьями.
Молодожены держались за руки, перевязанные розовой лентой. С Миолой они казались странной парой, словно два несочетающихся блюда. Они шли по проходу из выстроившихся рядами людей и эльфов. Несколько мальчишек и девчонок с корзинками бросали над их головами рис и лепестки роз. Процессию завершал Иргинг, проводивший саму церемонию.
Эри стояла в первом ряду между Рикки и Айлин.
– Хорошо, что это не я, – прошептала на ухо красноволосая подруга.
– Тиара, должно быть, им очень гордится, – отозвался из-за спины Тираэль.
Эри вспомнился их последний разговор с лесной колдуньей.
– Я знаю, что ты соврала, – сказала она. – Ты была участницей тех событий тысячу лет назад. И все знала с самого начала.
На этот раз Тиара не стала отрицать, но уверяла, что Оринг-Ланс не посвятил ее в свой план до конца. Она лишь помогла ему околдовать родителей Эри и подстроить ее зачатие. Но если бы она знала, что из-за этого с той стороны в мир вырвутся души мертвых, никогда бы не согласилась.
– Не очень-то в это верится, – Эри хмурилась. – У Хоакина был амулет, в котором хранился локон волос его отца. И как выяснилось, этот же локон был частью души Оринга. Так что вы с ним были близки, хотя и не понимаю, как это возможно.
– Оринг мог становиться материальным. Ненадолго, потому что он потерял часть души, но все же мог, – пояснила Тиара. – Да, мы были близки, но это не значит, что я знала, что творилось у него в голове. А тебе скажу, что ты будешь одной из первых, кто услышит. Ренорд признал Хоакина своим. И думаю, не надо объяснять, почему важно не плодить недоказуемых сплетен.
Разговор с Тиарой не принес Эри ни облегчения, ни ясности. И сейчас, глядя на белоголовый затылок Хоакина, она ловила себя на смешанных чувствах. В тот день, когда умирало солнце, эльф встал на сторону матери. Тиара, Ренорд, Оракул и остальные охотно отправили Рикки на костер. Просто потому что решили попробовать «а вдруг поможет?». Вот так по щелчку распорядиться человеческой жизнью.
И они, четверка героев, хоть и помогали простому люду, по сути все равно оставались на посылках у этих людей и эльфов.
– Мы можем уехать, – предлагала как-то Айлин. – Не в Аргон, а еще дальше. Посмотреть мир.
– Бегством ничего не решишь, поверь мне, – отвечала Эри. – В других странах будут такие же правители.
– Лучше иметь дело со знакомым злом, – поддержал ее Тираэль.
– Да и не так уж мы и бессильны, – добавил Рикки.
В это хотелось верить. Да и в их жизнях многое изменилось. Могли ли они тогда в Шадер представить, что будут гостями на королевской свадьбе?
Молодоженов встретили Хинт с Ренордом. Они расцеловали своих детей и предложили всей процессии следовать к деревьям. На верхних ярусах уже были расставлены столы с угощениями.
Над Филдбургом пошёл снег. Белые хлопья укрывали землю, лестницы и подмостки. Дамы в пышных платьях принялись приподнимать юбки, чтобы не намочить подол. Процессия из гостей потеряла свою стройность, и Эри с Рикки оказались в стороне. Воспользовавшись моментом, он поцеловал её. Проходившая мимо женщина одарила их гневным взглядом.
– Прям на людях, какой позор, – проворчала другая.
– Прости, не смог удержаться, – извинился Рикки, но в синих глазах не было и намека на раскаяние.
Гуляния продолжались целую неделю. Филдбургские дендройи, укрытые снегом, светились мириадами фонариков. Со всех ярусов днем и ночью звучала музыка. Люди и эльфы веселились и танцевали, как один единый лансийский народ.