- Да, - возгордился собой Ичивари. Взъерошил влажные волосы. - Слушай, безымянная мавиви, а что мне дальше-то делать? Ты обозвала меня пнем и наговорила явных гадостей по поводу обряда разделения души. Но я ехал к наставнику, и именно по поводу обряда. Ехал на Шагари, пегом коне, приносящем удачу в пути. Так куда дальше ведет мой путь? Ведь мне уже повезло. Я встретил тебя.
- Ты как-то странно думаешь. Не так, как мне понятно, - пожаловалась мавиви. - Сплошные обвинения и суеверия. Дикость какая-то... вы же живете в поселках. Вы, вроде, письменность усвоили. Но ты обвешан амулетами. И еще это постоянное счастье по призыву. И готовность уродовать людей. Бледных. Чего ты хочешь от меня? Совета? Я не даю советов. Ответа на вопрос? Но ты не задал нужного, главного для себя, вопроса. К тому же я редко отвечаю. Просто не для всех есть ответы. Я не понимаю даже, почему я еще здесь. Мне не нужна рыба, чтобы быть сытой. Мне не требуется одеяло, чтобы греться. Но я сижу и мне здесь... неплохо.
Ичивари задумчиво перебрал в горсти амулеты. Покосился на девушку. Сидит, вздыхает... Главное суеверие всего леса, которое само, оказывается, не верит в суеверия.
- Все амулеты не настоящие?
Мавиви задумчиво глянула на крашенные деревянные бусины и камешки в горсти. Наклонилась ближе и указала на один, подаренный мамой год назад. Затем, с некоторым сомнением, выбрала второй - дедов.
- Эти тебе дали с душой. Они теплые. Прочее - мусор. Кроме вон той кожаной крашеной нитки, её ты даже купаясь, не смог снять. Не расстался с ней и на миг, хотя именно в ней - зло. Отдай мне. Уберу вред для тебя и леса.
- Но это знак единения с огнем! - поразился Ичивари. - Без него я не смогу пойти к наставнику и принести дары. А через зиму я без него не буду допущен к разделению души.
- Опять споришь со мной?
- Хочу объяснений! Мой род всегда защищал лес. Бледные уже дважды возвращались. Приплывали на больших кораблях. Их смогли прогнать лишь воины огня. Это моя судьба, мой долг. Как же я...
- Ты спросил. Я ответила. Или отдай нитку. Или я пошла, - мавиви нарезала мысли хлесткими короткими фразами.
Ичивари смотрел на неё, по-прежнему сидящую рядом, склонившуюся к амулетам. Темные волосы почти прячут лицо. Но бешеные молнии в глазах и теперь видны. Пляшут, бьются. Оторваться невозможно - гляди и гляди, забыв дышать. Вот потому он и спешился. И пошел на это поле, едва помня себя... Кажется, и теперь не поумнел. Нитку нельзя отдавать. Что он скажет отцу? И что объяснит наставнику? И как он вообще будет дальше жить? Да его выгонят из племени... А глаза у неё, когда злится - фиолетовые. Почти черные.
- Если так надо... - Ичивари начал выпутывать знак огня, но пальцы не пожелали слушаться, и пришлось, перемогая сопротивление своих же рук, быстро и неловко срезать ножом всю тонкую косицу, вместе с ремешком, в неё заплетенным. - На. Но ты могла бы назвать имя, раз отбираешь главный знак огня. Не так уж и мало ты потребовала, знаешь ли.
- Это не знак огня, - тихо сказал мавиви, глядя на шнурок и примеряясь, как бы его поудобнее взять. Морщилась при этом так, словно он живой и ядовитый. - Такой знак - подтверждение готовности отдать родную кровь темному безумию, порой владеющему пламенем. Ты меня удивил. Взял да и отказался от знака, словно это так просто... Определенно: ты не пень горелый. Я удачно ошиблась. И удачно одумалась. Вовремя, спасибо Плачущей.
Девушка скривилась, словно от боли или, что вернее - отвращения. Вцепилась ногтями в кончик шнурка и выдернула его, совсем сухой даже после купания, из неплотно сжатой ладони Ичивари. По лесу пробежал ветер, небо нахмурилось, делая воду озера серой, угрюмой. Огонь костра загудел и вскинулся, заплелся вьюном смерча. Потянулся к шнурку. Мавиви возмущенно отстранила пламя тыльной стороной свободной руки, словно пощечину дала. Встала, прошла к воде и опустила в озеро руку с зажатым шнурком. Вода сердито зашипела, тонкая змейка пара скользнула к вершинам большого леса - и снова выглянуло из-за туч солнышко. Девушка еще раз усердно прополоскала шнурок, поскребла ногтем, довольно хмыкнула. Нашарила в воде камень, обвязала его и, сильно размахнувшись, отправила мокрый узор огня на мокрой кожаной основе - в самую середину озера...