— Мог не тратиться так, мы бы поняли, — покраснел лучник, но подарок принял. — Спасибо, друг.
— А тебе Яхтир, я дарю эту одежду, — на руках у паразита лежал бирюзовый халат, штаны и традиционная обувь кочевников. — Не суди строго, я не шарю за моду степных народов, но торговец-кирениец заверил меня, что это именно ваша традиционная одежда. Знаю, эти обноски тебе дороги, но не мог бы ты ради меня…
— Спасибо, брат мой, — ответил Яхтир и впервые на его лице возникло некое подобие радости. Не потому, что тот притворялся. Просто за восемь тысяч лет мук, кочевник забыл, что такое чувство вообще есть. — Ты не представляешь, как я хотел бы выразить тебе всю свою искреннюю благодарность, но мои мышцы лица атрофировались.
— Мне хватит и того, что ты будешь сидеть за столом на моей свадьбе… брат, — улыбнулся Эспен, запустив руку в волосы.
— А Глория и Гарольд? — спросил Энас, налюбовавшись колчаном.
— С Гарольдом мы и думали над тем, что лучше подарить. Сам он сказал, что лучший подарок для него — венчать нас с Алисой, — ответил паразит. — А Глория сейчас наслаждается целой телегой обрезков со скотобойни.
Вдруг, в дверь оружейного склада затарабанили. Эспен открыл её и тут же попал в окружение молодых девиц, которые что-то невнятное тараторили. Из всего бубнежа он понял только одно: невесту выкрали!
И он, было, уже схватился за меч, как его одёрнул подоспевший Гарольд. «Похищение» оказалось всего лишь старводской свадебной традицией и нужно было предоставить выкуп. Паразит нервно заглянул в денежный мешок, в котором было шаром покати. Взгляд Эспена скользнул в сторону Яхтира и Энаса.
Вздохнув, друзья последовали за женихом.
— Послание для госпожи, — произнесло безногое «ничтожество», постучав в дверь кельи.
Рене направила частичку собственной воли и заставила замок отвориться. Безногая прислуга внесла в комнату магический шар на пурпурной подушке и по велению Магистра оставили его на тумбе. При том, всё время «ничтожества» смотрели в пол, не смея даже подумать о том, чтобы поднять взгляд на девушку.
Песнь Бездны лежала в кровати, одетая в белую просторную рубаху и штаны, вытянув утомлённые походом идеальные ноги с пунцовыми подошвами. Чёрные шёлковые волосы закрывали лицо Рене, а одна из рук прикрывала пах.
Шар на тумбе был менее мощным, чем тот, что она носила с собой во время охоты на паразита и обзор в нём ограничивался диаметром сферы. Загоревшись пурпурным цветом, внутри передатчика возникло изображение Говорящего с воронами.
— Моя госпожа, всё давно готово. Сосуд вернулся недавно из похода и его бдительность занижена в связи с грядущей свадьбой, — сообщил слуга.
— Свадьбы? Червяк нашёл другое насекомое? Неужто у него и друзья есть теперь? — не подала виду Рене, прикусывая губу.
— Всё верно, моя госпожа. Кажись, он совсем позабыл о нас и, в первую очередь, о Вас, — ответил маг.
— Не простительно, — фыркнула Песнь Бездны. — Он всю свою недолгую жизнь должен помнить, кто именно отнял у него всё. И если червячку необходимо напомнить, я сделаю это.
— Только прикажите, госпожа, — склонился Говорящий.
— Уничтожь всё, что ему дорогу и скажи, что это сделала я. Хотя… он и так поймёт. Да, я хочу, чтобы ты вырвал у него душу и прокрутил через мясорубку! И тогда он придёт за мной, в нашу ловушку! — безумный смех заставил стены кельи содрогнуться.
— Будет исполнено, госпожа, — ответил слуга и разорвал соединение.
Рене отвернулась к окну. Холодные лучи мёртвой Невесты заставил едва заметные под копной волосы слёзы блестеть. Рука Магистра медленно начала поглаживать влагалище.
— Я разрушу твои идеалы… как ты разрушил мои… Ах! Как же я тебя ненавижу… и… и… как же я тебя обожаю, ублюдский червяк! — в истерике прокричала Песнь Бездны, зажав рот рукой, чтобы никто не услышал. Через несколько секунд, от одних только мыслей о предстоящей схватке с мечником, чьи глаза — два огранённых аметиста, простыня Магистра промокла от брызнувшей смазки.
Фелуция доставила на своей спине Алису, когда церемония бракосочетания началась. Гарольд попросил их взяться за руки и обернул кисти молодожён чистым белым платком. Пара поклялась быть вместе в богатстве и бедности, болезни и здравии и так до тех пор, пока смерть не разлучит их. Затем старик предложил им надеть обручальные браслеты.