Герой промял доспехом толстую кору и сполз вниз по стволу, чувствуя как тяжело становится ему дышать из-за сломанных рёбер. Образина уже развернулась к нему, но в его латы вонзилось три стрелы. Все угодили в правую руку. Две лишь застряли в толстом слое закалённой метеоритной стали, но последняя угодила в брешь оставленную мушкетом и вошла между двух только-только восстановившихся костей.
— Поцелуй Кобры! — произнёс Энас название одной из своих техник, довольно малозатратную в производстве.
Храмовник начал чувствовать как немеет его конечность, но шестое чувство вопило ему о том, что в скором времени он перестанет даже дышать.
— Во имя Бездны! Во имя Аммаста! — он приставил свою руку к дубовому стволу. — Громовое рассечение! — ударив верхней частью бойка, он превратил конечность ниже локтя в кровавую кашу, которая медленно отпадала.
— Он обезумел… — выдохнул Гарольд и занёс свой посох. — Sunstroke!
Над головой мага возникла сфера похожая на миниатюрное солнце, но ослепительно белого цвета. Сорвавшись, она устремилась к культисту.
— А-ха-ха-ха! Бесполезно! — и вновь Храмовнику даже не понадобилась ни техника, ни заклинание. Он разбил сферу собственным желанием это сделать. — Теперь-то вы подохнете, старый инвалид и драный кошак!
— Только не от твоей руки!
Вернул внимание к своей персоне Эспен. С трудом поднявшись, он взял в руки гросс-мессер. Три искалеченных щупальца болтались мёртвым грузом, в двух же находились уже знакомые короткие мечи.
— Ты достаточно глуп, чтобы не прикинуться мёртвым! — выкрикнув это, Храмовник развернулся, чтобы простым ударом добить Гарольда, но на пути возник Энас, подставивший лук.
Бум! Крепкая древесина согнулась, но поглотила большую часть силы удара, однако ушастый упал лицом на землю с переломанными руками, на кости которых пришлась сильнейшая вибрация.
Храмовник сделал шаг вперёд, наступив на спину лучнику, а молот вновь тень навис над макушкой старика.
— Не учили не поворачиваться к врагу спиной, дубина?! — Эспен вложил всю силу и скорость, чтобы простой сталью, заряженной собственной энергией пробить спину метеоритных лат. Мечи застряли под лопатками Храмовника, но используя их как ступени, паразит запрыгнул на культиста и крестовиной рукояти вонзился в глаз врагу.
Слуга тьмы взвыл и сделал шаг назад, дабы не потерять устойчивость, отпустив беднягу Энаса. Выпустив молот, он схватил за щиколотку уже замахнувшегося мечом Эспена и швырнул вперёд.
Несколько раз кувыркнувшись, тот впопыхах предпринял попытку встать, но вновь пришлось неловко перекатываться, поскольку сверху обрушился боёк громадного молота.
На плечи паразита и без того обрушивалась аура адепта почти на полтора уровня выше, а секунду спустя, голень раздавила со всей силы нога Храмовника, что специально для этого подпрыгнул.
— Выкуси, паскуда! — шестое щупальце, что всё это время прятало между лопаток паразита в третий раз заряженный мушкет, вложило оружие в руки героя и тот, сунул громоздкий ствол прямиком в стык между пластин бедра и поясницы.
— А-а-а-у!
Перепонки не выдержали и лопнули. Пуля прошла навылет, несколько раз отрикошетив внутри тела великана, причиняя тому адскую боль. Храмовник из бледно-серого, стал просто бледным. Он и без того немало крови потерял из оторванной руки, теперь же, алая жидкость стекала по бедрам и просачивалась через ремень.
— С-сука… мелкая… тварь!
Несмотря на всё это, он продолжал удерживать Эспена, пусть и припав на колено. Из последних сил он замахнулся молотом и обрушил его на героя, но черноволосый мечник также не планировал сдаваться.
Гросс-мессер треснул пополам, но отклонил боёк в сторону и лицо склонившегося Храмовника оказалось в метре от рук парня.
— А-а-арх! — взвыл исполин, когда крестообразные удары расчертили его лицо на четыре части. — Я… задушу тебя… глист… поганый… — хрипя и рыча, Храмовник взялся своими здоровенными пальцами за горло героя и вжав его в землю, принялся сдавливать.
Паразит стал бить свободной ногой по земле и пытаться что-то произнести, но хватка гиганта закованного в едва ли не танковую броню не только отрезала доступ к кислороду, но и действовала на шейные позвонки.
Храмовник почти не двигался, отдавая все свои силы левой руке. Просто потому, что он уже гарантированно был мёртв.
— Ква!
Толстый язык с булавой на конце оплёл не менее толстую шею противника.
— Н-не-е-ет… Ты должен сдохну-у-уть… — прошипел Храмовник, оказавшись в том же положении, в котором даже сейчас находился Эспен…