«Какой он… Ах, это чувство! Достойный мужчина…» — мысли сумбурно проносились в её голове, но общий их посыл был примерно таким.
Рене чуть приспустила латную юбку, дабы скрыть последствия оргазма и потопала к ближайшему источнику, чтобы смыть кровь и любовные соки.
— Мелкая скотина… — прошептала она напоследок.
— Сколько нам ещё осталось? — спросил Энас.
Руки лучника были зафиксированы шинами и медленно восстанавливались. Гарольд придерживал его и одновременно сам же опирался.
— Несколько часов и мы выйдем из леса. Я практически не ощущаю присутствия тёмной энергии.
— Доволен? — усмехнулся неко.
— В каком плане? — переспросил паразит.
Он шёл в одних штанах, в одном ботинке, а грудь прикрывал лишь ремень наплечной сумки, где хранились записки застрявших в ловушке под землёй аммастцев и странная книга, а также несколько колб, которые не разбились.
На пояснице свисал мешочек с пулями для мушкета. Он сам болтался подвешенный на уровне задницы героя. В руках Эспен держал опустевшие ножны. Он попробовал засунуть в них сломанный гросс-мессер, думая, что какого-то количества энергии хватит, чтобы починить меч, но… Ножны оказались не настолько уж и чудотворными.
— Ну, ты ведь рассказывал, что Храмовник один из тех, кто ответственен за смерть твоей жены и деревни…
— Это только двуногие могут получать удовольствие от смерти других двуногих. Паразиты относятся к этому также, как ты относишься к яблокам, которые ешь. Смерть в животном мире такое же привычное явление как и рождение. Зачастую, одно от другого отделяет пара мгновений.
— Да ладно, не вешай мне рамен на уши! Я видел как ты довольно скалился, отправляя ублюдка в пасть жабе.
Паразит промолчал, а принц отметил:
— Пусть и не самое лучшее качество, но ему ты у людей научился.
— Хочешь сказать, что я стал человеком?
— Ни в коем разе, — мотнул головой ушастый. — Для человека ты… Ты не живёшь как человек и я не про твою привычку жрать ещё живых кротов или сырое мясо. Ты существуешь, а не живёшь.
— Большинство крестьян живут от посевной до посевной, молятся, чтобы пережить Зиму и увидеть взросление хотя бы собственных детей. Они никогда не напишут книгу и не сочинят песню…
— Но они приносят в этот мир что-то. Ты же, только забираешь. Ты паразит в самом натуральном смысле этого слова.
— Все адепты — паразиты. Мы только и делаем, что сражаемся и разрушаем.
— Не соглашусь, — встрял в их диалог Гарольд. — Я воспитываю Его Высочество, а он, в свою очередь тренируется, дабы освободить свой клан от порчи Темнобога.
— Если ты вдруг не заметил, плешивый дурень, что едва не погубил нас со своим курганом, — припомнил тому Эспен, на что Энас вздохнул: «И злопамятность он тоже взял от людей», — то я, чёрт побери, планирую избавить мир от сраного Аммаста!
— И что ты для этого сделал? Разрушил несколько лагерей, убил несколько сотен, ну может, тысяч его слуг. И что с того? Вся верхушка внешней стены Доминос ходит под их сапогом и даже не планирует вылезать. — парировал маг. — При всём моём к тебе уважении и благодарности, несмотря на то, что у нас были разногласия…
«Ну да, разногласия…» — фыркнул мысленно Энас.
— …ты не сделал этот мир ни на капельку чище. Мне, порой, кажется, что сами культисты видят в тебе большую угрозу, чем ты есть на самом деле.
Паразит стиснул зубы и хотел было проехаться старикашке по зубам, но…
Грезе бы такое не одобрила. Да, она бы, наверно, не одобрила 90 % всех его поступков с того момента, как Эспен встал на путь мести, но конкретно сейчас это было лишнее.
Тем более, что если задуматься, то в чём-то слепец был и прав.
— Лучше расскажи, откуда ты знаешь столь мощную технику? Она, по ощущениям, «железного» уровня. Я и сам знаю только три, две из которых максимум тянут на «каменный» и лишь одна на «бронзовый».
— Долгая история — отмахнулся черноволосый.
— Но ты умолчал про неё тогда, за костром, — возмутился Энас.
— А я должен был все свои козыри выкладывать?
— Мы так-то дали клятву друг другу!
— А когда её действие пройдёт?! Впрочем… Раз уж вы всё видели…
Герой остановился, сделал вдох и продолжил путь, чуть медленнее.
— В конце того дня, когда убили Грезе, мне повстречался один причудливый, с виду прокажённый старик…
Глава 11. Трактирщик
— Огонь.
— Ignis!
— Молния.
— Fulgur!
— Свет.
— Lux!
— Бездарность!
— Нет такого символа…
Эспен сидел посреди поляны с вытянутыми руками, в одной из которых был купленный им в городе меч. Напротив стояло несколько соломенных чучел, сотканных на скорую руку им самим же, поскольку у старика была только одна верхняя конечность.