чки праха. Наши лица полыхали, глаза слезились, до входа оставалось лишь несколько шагов. Сержант привлек мое внимание негромким шипением, и кивком указал на распахнутый проем. Подкравшись, мы стали по бокам, и сержант подозвал двух бойцов с ведрами. - Как войдем, выливайте на самого крупного. Понятно? Бойцы кивнули, подобравшись. - Ну, начали. Мы с сержантом скользнули внутрь, за нами, пригибаясь, вошли бойцы с ведрами, и тут мы узрели ад во плоти... В центре комнаты стоял огненный элементаль, ростом с человека. Сполохи от него гуляли по стенам, вокруг кружило не меньше десятка мелких големов, наподобие тех, что мы уже раздолбали в коридоре. Как только мы вошли, все это молча ринулось в нашу сторону. - Стриб, мелочь! Остальные - в щиты, проход перекрыть, стоять! - заорал сержант, работая дубинкой как заправский бейсболист. Один из воинов успел вылить всю жидкость из ведра в элементаля, и затем дико заорал, когда тот, сменив курс, слился с бойцом в жарких объятиях. Крик в один миг захлебнулся, латы вспыхнули, рассыпаясь на отдельные части, и от бойца остался лишь прах и куча железа, бывшего латами. Жар элементаля потускнел, однако продолжал гореть, заставляя волосы на голове скручиваться от высокой температуры. - Второй! Давай! - Крикнул сержант, разламывая очередного голема. Пот тек с меня ручьем, было нестерпимо жарко, и отступая от кучки камней, в которую превратился мой голем, я быстро бросил взгляд по сторонам. Второй боец не успел ничего, так же став кучкой пепла с металлоломом, жидкость в ведре исходила паром. Переложив дубинку в левую руку, державшую щит, я бросился к ведру, однако меня опередили: один из стоявших в проходе бойцов отбросил щит, в два прыжка добравшись до ведра, окатил оставшимся в нем ожившее пламя. Это было его последнее действие, элементаль обернулся к нему, слился в экстазе, однако, после двух ведер его жар спал сильнее, и умирал боец намного дольше, крича от нестерпимой боли. Мы с сержантом, добив ожившие камни, матерясь и прикрываясь щитами, втоптали остатки пламени в пол. - Еще трое... - Скрипнул зубами сержант. Мы стояли, тяжело дыша, лица горели. Дубинки превратились в обугленные деревяшки, и мы отбросили их: свою службу они сослужили. - Передохнем в коридоре, - бросил сержант, разворачиваясь к выходу. - Староват я для всего этого дерьма... Последнее крыло, открывшееся перед нами, было завалено трупами. Смрад немытых тел перебивала вонь от вывалившихся внутренностей, ноги скользили в лужах крови, оставшихся бойцов то и дело тошнило. Наш боевой дух, и так неимоверно низкий, скатился ниже плинтуса, и пробив пол, сейчас лежал в районе канализации. Продвигаясь вперед, нервно поглядывая по сторонам, мы осторожно шли вперед. Двери камер были закрыты, через решетки были видны лежавшие в них тела, залитые кровью. Спереди донесся чей-то крик, хруст костей, тявканье и скулеж. Внезапно приоткрытые двери, ведущие в комнату в конце коридора, распахнулись, оттуда выбежали пять человек и дико крича, рванули в нашу сторону. Мы закрылись щитами, выстроив стальную стену, и не напрасно: за выбежавшими людьми выскочили несколько гнолллов, повизгивая в азарте погони. Люди, увидев нас, начали кричать на бегу: - Спасите! Умоляем! Сержант лишь дернул уголком рта. - Заключенные! Назад! - проорал он. - Они нас убьют! Пожалуйста, помогите! - Назад, или вас убьем мы! Люди остановились, обреченно смотря в нашу сторону и дико озираясь. Гноллы их уже почти догнали. - Мерным шагом, в мечи, режем! - скомандовал сержант. Мы сдвинули щиты, оставив лишь узкий проход, став под углом и выставив их вперед. - Раз-Два, Раз-Два! - и мы глухо ступали, разгоняя стальную стену, ощетинившуюся мечами. - Бей! Гноллы, уже добежавшие к заключенным, споро протыкали их копьями. Двое, решившись, рванули в нашу сторону и были изрублены. Когда мы дошли до кучки ощетинившихся копьями гноллов, началось избиение: наша колонна разделилась, обтекая гноллов с двух сторон, сбивая щитами копья в стороны и разрубая плоть. Три удара сердца, и все, кто выбежал к нам в коридор, были мертвы. Из комнаты раздался глухой рык, и в проеме показался Душитель: обрубок правой лапы был замотан какой-то тряпкой, в левой он держал одноручник, доставшийся ему от какого-то бедолаги из стражников. Оскалившись, он еще раз рыкнул и прыжком ушел из дверного проема вглубь комнаты. - Берегись! - раздался крик сержанта. Из дверного проема вылетело три темных сгустка заклинаний. Даже не задумываясь, мы попадали на пол, пропуская их над собой, но начав подниматься, я увидел еще три, летящих в нас уже понизу. Рванув на четырех костях, я умудрился от них увернутся, однако двум не повезло: заклинания попали одному в голову, взорвав ее ошметками и разметав по коридору, второму в плечо, оторвав руку и отшвырнув на поднимавшихся товарищей. - В стороны, в стороны и внутрь, пошли, пошли, пошли! - заорал сержант и первым нырнул в проем. Забежав в комнату, мы увидели в ней частично обглоданные останки, разбросанные искореженные остатки доспехов, и скалящихся гноллов. Я увернулся от летящего бывшего сослуживца, убитого геомантом, и моему взору открылась неприглядная картина: в дальнем углу стояли колдуны, спереди неприступной скалой их закрывал Душитель, сойдясь в поединке с сержантом, не отступая ни на пядь. Гноллы из-за его спины беспрепятственно поливали нас заклинаниями. Из-за размеров комнаты маневра особо у нас не было, и вот следующие два бойца падают мне под ноги. Не останавливаясь, стальным поездом мы врезаемся в Душителя, опрокидывая его, втаптывая в пол, походя изрубив мечами. Сминаем колдунов, впечатывая их в стену, исступленно рубим в куски. Дикий крик и вой, сопровождавший нас все это время, прекращается. Тяжело дыша, я оглядываюсь, ища новую цель, и взгляд натыкается на своих, так же оглядывающихся, не верящих, что выжили, воинов. Вся зачистка заняла у нас не более получаса, хотя, казалось, прошла вся ночь. Смертельно уставшие, мы вышли из ворот Штормградской тюрьмы, оставив там больше половины товарищей. Двое из нас несли ослабевшего от потери крови сержанта: Душитель таки достал его, порезав бок. Я нес на руках потерявшую сознание жрицу. Все мы были закопчены, в бурых потеках крови, щурились на факелы, которые держали в руках стражники внутреннего города, и молчали. - Кто старший? Рапорт! - Послышался голос. Это был тот самый маг, который ставил нам задачу перед входом. Я, держа на руках женщину, глянул на сержанта. Тот висел, поддерживаемый с двух сторон. Еле подняв голову, он доложил: - Сбежавшие заключенные... уничтожены. Выжившие... сопровождены... наружу. Живых внутри... не осталось. Его голова опять опустилась. Стоявшие напротив нас расслабились, вложив оружие в ножны. Тут же раздались командные окрики, у меня забрали жрицу, толпа начала расходится. - Стриб. - Не поднимая головы, прохрипел сержант. - Донесите меня... лазарет в... Старом квартале. Сам веди... бойцов... в располож-ж-жение. Глухо бухнув правой рукой в район сердца, я сделал бойцам знак, подняв ладонь и покрутив пальцами в воздухе. Построившись, мы отправились тесными улочками в сторону старого квартала.