иф руками, снимая дрожь. Пальцы привычно легли на лады, и в притихшей таверне поплыли первые звуки вступления «Лестницы в небо». Мне дико повезло: слух с переносом никуда не пропал. Я часто пел, давно, еще ТОГДА. Что же теперь у меня с голосом? Сначала тихо и несмело, а затем, поняв, что все идет нормально, я запел, подражая Роберту Планту*: «There’s a lady who’s sure All that glitters is gold And she’s buying a stairway to heaven.» - пел я, наблюдая, как глаза побратимов все больше напоминают мышку в кустах. После первого куплета в зале стояла абсолютная тишина. «In a tree by the brook There’s a songbird who sings, Sometimes all of our thoughts are misgiven» - я старался изо всех сил, понимая, чем может грозить провал. - Почему ты не хочешь ответить прямо? - разведчик ходил взад-вперед по комнате. - Почему из тебя надо вытаскивать все клещами? Неужели нужны пытки? Отвечай! Что от тебя хотели эти два кровавых выкидыша! - Под конец он уже почти орал. Эльф, лежа на кровати, к чему-то прислушивался. Подвыпивший высокорожденный тихо сел за наш стол на мое место, стараясь не издавать ни звука; ушастый бард, наблюдая за мной из-под полуприкрытых век, шевелил пальцами, но я этого уже не видел: здесь и сейчас был только инструмент и музыка. Струнный перебор и бой меняли друг друга, но вскоре песня подошла к завершению: «When all are one and one is all To be a rock and not to roll. And she’s buying a stairway to heaven.» - допел я и поднял глаза. Ответом мне была оглушительная тишина, и множество широко раскрытых глаз. Справа раздалось тихое покашливание, и слегка хриплый голос барда произнес: - Я прошу прощения... Не мог бы уважаемый музыкант сыграть что-нибудь еще? Хоть язык мне и не знаком... Эльфы зашевелились, одобрительно кивая и переговариваясь, шум слился в одно-единственное слово: «Еще!», и я почувствовал, что успокаиваюсь. Усмехнувшись, тронул первую струну раз, другой, и в сразу снова затихшем зале зазвучало вступление «Nothing else matters»* - Я в последний раз спрашиваю, пока еще вежливо. Потом спрашивать буду не я, а королевский дознаватель в Цитадели Штормграда! - Боудрик грохнул кулаком по столу. - П-п-подождите. В-вы можете по-м-молчать? В-внизу поют. Я х-х-хочу послушать. П-пожалуйста! - Ирьян просительно сложил ладони. Боудрик только махнул рукой, сел на стул, и затих: снизу раздавались необычные звуки ситары: эльфы так не играли. Люди, впрочем тоже. И вообще он ни разу не слышал, чтобы кто-то так играл. «Life is ours, we live it our way All these words I don’t just say And nothing else matters» выводил чей-то голос на незнакомом языке. Подивившись острому слуху эльфа, он приоткрыл дверь, и с удивлением узнал голос молодого воина, с которым возился Ланс, и который, собственно, вытащил Ирьяна. Я нашел благодарную публику в виде ночнорожденных, и даже Эратран кивал головой в такт на припеве. ТОГДА я играл только для себя, дома и тихонько, сейчас же - было фактически первое выступление. Бенефис. «Forever trusting who we are No, nothing else matters» - допел я, и отзвук последнего аккорда повис в воздухе. - Если В-в-вы познак-к-комите меня с м-м-музыкантом, я с-сдам вам св-вой т-т-тайник с артеф-ф-фактами, - задумчиво произнес лежавший и скосил взгляд на Боудрика. - Не интересует. - А если... В-вы побещаете, что не огран-ничите своб-боду, д-документ-тально... Я скажу то, ч-что Вы так х-х-хотите знать... Б-без обмана. Слово г-гвардейца. При этих словах Боудрик отвернулся, как бы раздумывая, но глаза его горели торжеством. Проснулся я утром в своей кровати, в обнимку с ситарой. Вчерашний концерт, в конце которого бард подарил мне свой инструмент закончился грандиозной попойкой, но несмотря на количество выпитого - голова была ясной. «Хоть раздеться догадался», - мелькнула мысль: спал я в одних штанах. От неудобного положения все тело затекло и жутко хотелось пить, кончиков пальцев левой руки я практически не чувствовал: с непривычки они сильно болели. Зашипев от боли в затекших суставах, я сел на кровати, поставил ситару на пол и обхватил голову руками. Вчера я прошелся по самому краешку, мне даже думать не хотелось, что могло произойти, если бы навыки игры на гитаре остались в прошлом, вместе со слухом и голосом: посмешище на весь Астранаар. Ладно Ланс и Эратран, не они выступали, а мне потом до отплытия можно было из комнаты не выходить... Я ухмыльнулся: по крайней мере, эльфы понимают толк в рок-балладах. «Любовь» Def Leppard, которой я завершил вчерашнюю ночь, они восприняли на ура... От воспоминаний меня отвлек стук. «Кого это там принесло?» - повернул я голову в сторону двери. «Сделаю вид, что еще сплю». Стук повторился, теперь он был настойчивей. «Ланс и Эра, наверное. Морду бить будут, и возможно, ногами», - хмыкнул я и пошел открывать. На пороге стоял Боудрик Грей, и слегка хмурился. Руки он держал сцепленными за спиной, и слегка покачивался на пятках. - Проснулся, король вечеринок? - спросил он, приподняв бровь. - Приводи себя в порядок, пойдешь со мной. Остатки сна слетели с меня быстрее первого снега. Он зашел в комнату следом за мной, и пока я умывался и искал чистую рубашку, он успел заглянуть в мой мешок, осмотреть доспехи, под конец тронув струны ситары. - Пантера твоя вернулась. Я замер: Элиурэ пропала в тот день, когда я отправился в крепость. Я искал ее, звал, но без толку: видимо, звериные инстинкты оказались сильнее. Пропажа настолько меня расстроила, что я поддался на подначки ночных эльфов и в итоге устроил шоу... Я застрял в рукавах рубашки: - Где она? - Сидела утром внизу, еду клянчила. Ее уже давно покормили, как закончим - встретитесь. Она тебе кое-что принесла. - Боудрик снова провел пальцем по струнам ситары. - Почему мне? - спросил я, заправляя рубашку в штаны. - Потому что она шипела и плевалась на всех, кто тянул руку к ее добыче. Готов? - оглядел он меня. - Почти. - Что она принесла? - Решив не заморачиваться с расчесыванием, волосы я скрепил в хвост. - Кожаный ремень следопыта. Пошли, музыкант, - хмыкнул он. - Доспехи одевать? - я сделал шаг в сторону своего металлолома. - Не требуется. Оружие тоже не нужно, - добавил он, увидев, как я тянусь к мечу. - Идем. Мы поднялись по винтовой лестнице на третий этаж, и подошли к закрытой двери. - Помнишь эльфа, которого ты вытащил? Я кивнул. - Будет очень хорошо, если вы подружитесь. С этими словами Боудрик достал из кармана ключ, открыл им дверь и мы вошли. Небогатое убранство комнаты состояло лишь из стола в углу, стула и кровати. Круглый оконный проем заслоняла худая мужская фигура, длинные черные волосы которого рассыпались по плечам и спине. Услышав скрип двери мужчина обернулся, и солнечный свет мелькнул на длинных ушах, выглядывавших из прически. Я, прикинув примерно рост, и сравнив в уме с ночными, понял: это был Син’Дорай. Собрав все свои невеликие познания в Талассийском, боясь ошибиться, я произнес, слегка поклонившись: - Бал’а даш, маланорэ.* Эльф слегка нахмурился, хмыкнул. Взгляд его карих глаз скользил по мне, оценивая. Я, в свою очередь. рассматривал его и внезапно мне пришло озарение: даже сейчас, болезненно худой, пошатывающийся эльф сможет разделаться с десятком таких как я. - Сину а’манорэ... Теро’шан*. - Наконец произнес тот, слегка улыбнувшись. Стоявший у стены Боудрик вздрогнул. Эльф тем временем добавил на всеобщем, слегка заикаясь: - Над твоим п-произношением надо бы п-поработать... М-меня зовут Ирьян Утренний С-сумрак. Значит, это ты в-вернул мне свет С-солнца? Он сделал несколько шагов мне навстречу. Я оглянулся на Боудрика, но тот переместился в дальний угол, скрестил руки на груди, и лишь внимательный взгляд выдавал заинтересованность. Я кивнул. - А вчерашняя м-музыка. Тоже т-ты? Я слегка пожал плечами. - Да. Эльф снова хмыкнул, подошел почти вплотную, затем обошел кругом, став чуть сбоку. - Ситарой ты в-владеешь лучше, чем меч-чом. - Мне повезло. - Я скосил глаз в сторону эльфа: он стоял ко мне вполоборота, его взгляд был прикован к окну. - Многие н-недооценивают удачу, считая ее г-глупой и непредсказ-зуемой, но они ошиб-баются. В тот д-день она улыбнулась д-дважды. Она улыб-бнулась тебе - ты ост-тался жив, и м-мне - ты решил выт-тащить узника, и я снова м-могу видеть св-вет. Он медленно, немного раскачиваясь, подошел к окну, оперся на подоконник, и солнечный свет снова окутал его. - С-скажи. - Спросил он, не оборачиваясь. - Те п-песни, что ты пел... С-сможешь еще? Удивленный поведением эльфа, я смог только кивнуть: - Да. И знаю больше. А... зачем тебе? Последняя фраза заставила эльфа вскинуть голову. - Б-больше? - эльф сжал руки в кулаки. - Они... помогают забыть... - его качнуло. - Ты слишком рано встал, Ирьян. - Боудрик отклеился от стены, подхватил эльфа и уложил обратно на кровать, махнув мне рукой: - Иди, там кошка твоя вся извелась уже. После поговорим. Я вышел, и уже не слышал, как Ирьян, впадая в забытье тихо прошептал: - Вендел’о эрану...* ---------- Примечания к главе. * «Eddy Ate Dynamyte, Good Bye Eddy» - или EADGBE (Эдди съел динамит - прощай, Эдди) - стандартная настройка шестиструнной гитары (Ми-Ля-Ре-Соль-Си-Ми). * На слух. Настраивается первая струна, остальные - прижимая пятый лад (третья прижимается на четвертом ладу). * «Stairway to heaven» - известный хит групп