Глава 9. Философствующий воин
Небольшой двухэтажный домик в Старом квартале Штормграда, часто пустовавший, принял новых жильцов. Мало кто знал, что это здание принадлежало королевской разведке, и в нем размещались или только агенты, либо полезные люди. Так же мало кто знал, что за домиком было постоянное круглосуточное наблюдение. Последние месяцы домик пустовал, но вот две недели назад в нем поселилось двое: эльф крови и человек. Тихий треск дров в камине успокаивал, создавая уют в комнате. Немного уюта так же добавляли развешанные на стенах и разложенные по полу шкуры; несколько свечей, горевших в подставках на стене, разгоняли вечерние сумерки. Я сидел и бездумно пялился в листок, лежавший передо мной на столе. Возможно, это и было красиво, а так же как-то звучало, но смысл мне был совершенно неясен. Eressë Tol-Eressëassë, Lillassëa lótessë pella, Ar escë liscëo, ar lassë I hessa hlapula menello. Arinya lossë or lord’ airë Fifíruva wilyassë hiswa, Ar tiruvalyë olor airë Enyalien i vanwa iswa. Ar erumessë hiruvalyë I metya harma sa haryalyë: I hesin yénion, alassë - Eressë Tol-Eressëassë.* - Как успехи в изучении Старшей Речи? - раздалось над ухом. - Никак, Шан’дор.* - А ты не думал, что это может быть просто древние стихи, забава? - хмыкнул Ирьян, отходя. - Там было еще много разных записей, даже дневник девушки-рейнджера. - Ага, в котором я ничего не понял, потому что не знаю Дарнасского. Зато ты с удовольствием читал, - пробурчал я. - Ну, надо же было чем-то заняться, пока мы переплывали море, - пожал плечами эльф. Да, мы остались вдвоем. Боудрик, который, как оказалось, тоже слушал мой концерт у ночнорожденных, после разговора с Ирьяном накинулся на меня не хуже бультерьера. Его интересовало абсолютно все: что за язык, на котором я пел, и необычный строй гитары, и откуда я знаю Талассийский... Я мямлил, неубедительно соврал, что все придумал сам, а на языке Син’Дорай знаю лишь пару предложений, да и то не уверен в их переводе, и к концу разговора понял, что ни разу его не убедил. В конце разведчик сообщил мне новость: Ланс и Эратран отправляются на Расколотые Острова, для помощи Седьмому Легиону. Я там был абсолютно не нужен, да и просто бесполезен, поэтому буду сидеть в резерве, и помогать эльфу выздоравливать и налаживать «дружественные отношения». Как сказал Боудрик, прищурившись, «Интересно увидеть сплав техники легионеров Син’Дорай и Кор’Кронских гвардейцев». Когда я, удивившись, спросил, откуда я это узнаю, он удивленно поднял бровь: «Ну, не меня же назвали Теро’шан». Дни шли за днями. Эльф, получив через Боудрика «вездеход» из королевской канцелярии, постоянно днем куда-то пропадал, приходя лишь поздним вечером. Результатом его вылазок стали несколько книг, на некоторых из них я даже видел штамп библиотеки Штормграда, какие-то свитки со схемами, во внутреннем дворике появились новые манекены: те, которые были там ранее, Ирьян выбросил. Да, он меня учил, но очень своеобразно... - Сколько раз ты сегодня повторил тот удар, который я тебе показал? - спросил он как бы невзначай. - Восемьсот тридцать пять раз, Шан’дор. - А должен был - тысячу. Завтра сделаешь столько же, тогда покажу новый. Вот так и шло мое обучение. Стыдно сказать, но за все дни, что мы с ним провели, я научился лишь... пяти ударам и одной стойке. Смешно и мало? Попробуйте сами помахать двуручным или одноручным железным ломом, будучи при этом одетом в полный латный доспех конного рыцаря, и вы меня поймете. Первые два удара я разучивал неделю, а стойку Ирьян критиковал до сих пор. Пытаться же обмануть эльфа было так же бесполезно, как рисовать палкой на воде. - Да, Шан’дор, - покорно ответил я, вздохнув. - Кстати, я знаю перевод. И кажется, знаю место, которое он описывает, - неожиданно проговорил Ирьян. - И что нам это дает? - с интересом проговорил я. - Пока что ничего. Отдыхай. Ирьян поворошил угли в камине, заставляя огонь разгореться сильнее, и уселся в стоящее рядом кресло. - Твою рухлядь пора заменить. Сдай доспехи и меч, на них больно смотреть, - услышал я, поднимаясь наверх. Дождавшись ухода ученика, эльф достал из сумки свернутую в рулон подробную карту мира, и развернул ее на столе, придавив по углам; затем, держа в одной руке листок со стихотворением, он начал сверяться с картой после каждого четверостишия, делая на ней какие-то, только ему одному понятные отметки. - Раз, два, три, и-и-взмах! Четы... Заново. Взмах должен быть из нижней кварты. И-Раз! Два! Три! Стоп. Кисть повернута неправильно, острие смотрит не в ту сторону. Заново! Новая неделя началось с нового типа тренировок: Ирьян учил меня связывать изученные удары в связки. Сначала по два, потом по три, а теперь я пытался сделать четыре. Не получалось. Здоровенные громоздкие доспехи оттягивали плечи и сковывали движения, тяжелый железный прут, который мой учитель где-то раздобыл летел вкривь и вкось - балансом в нем и не пахло, и щит. О, этот щит... Когда-то, еще будучи зеленым патрульным, у меня была крышка от бочки вместо щита. Теперь на левой руке у меня красовалась старая деревянная садовая калитка. Со всем этим снаряжением по тренировочной площадке я передвигался с грацией старого кодо, лязгая и скрипя сочленениями доспеха. Ирьян же хотел не только добиться от меня правильного выполнения связок, он хотел еще, чтобы это было красиво! Эстет хренов. - Быстро и плавно двигаться в этой груде металлолома нереально! - Мы сами придумываем себе проблемы, преграды, комплексы и рамки. Разум - твой самый главный враг*, - глубокомысленно заметил эльф. - Ф-философ, понимаешь... - прошипел я тихонько. - Поговори у меня! Движение плавнее, поворот кистью, корпус с легким наклоном. Еще! Раз, два, три... четыре! Ну, почти получилось. Заново! Когда я в первый раз увидел, что выгружает из повозки Ирьян, я думал, что вот ЭТО - будет вместо манекена. Как же я ошибался... На резонное замечание, что в этом я буду двигаться, как беременная черепаха, эльф твердо заявил, что я ей уже являюсь. Затем кратко расписал, какие мышцы мне нужно тренировать и емко обрисовал, где и в каком месте он видел человеческую технику владения мечом. На первых же занятиях мы быстро выяснили, что парные клинки - не для меня. - Ты не обоерукий боец. Левая рука не развивалась, действует в отрыве от правой, тратить время на ее развитие - расточительно. Двуручник или полуторник для атаки, щит и меч - для защиты, вот твой предел, - глубокомысленно заметил Ирьян. Я в это время сидел на земле, держась за голову: выполняя самые простые удары, умудрился пару раз заехать себе железякой. Шлем защитил, но голова все равно гудела, а на лбу намечалась серьезных размеров шишка. - Прими стойку. Ну, примерно да, так. Локоть чуть выше, правую опорную вперед, чуть согнись вперед... Чуть согнись, а не сутулься! Перед тобой враг. Чтобы его победить, нанеси тысячу ударов так, как я тебе показал, - произнес Ирьян, указывая на вкопанный в землю посреди площадки деревянный столб. Я с удивлением посмотрел на эльфа. - Тысячу? - А что тебя удивляет, Теро’шан? Бойся не того, кто знает десять тысяч ударов, а того, кто знает один, но повторял его десять тысяч раз! Тебе пока хватит тысячи, закреплять будешь в бою. Как только у меня получалось не сбиваться, эльф менял порядок ударов. - Ты должен быть непредсказуемым. Если враг сможет тебя прочитать - считай, проиграл: он собьет с ритма, запутает и сразит. Освободи свой мозг, стань бестелесным, бесформенным - как вода. Представь, что наливаешь воду в чашку - она стала чашкой, нальешь ее в чайник - она станет чайником. Вода может течь, может стелиться, может капать или разбиваться - будь водой. Я пыхтел и потел, эльф либо сидел с книгой в тени, наблюдая за мной краем глаза, или ходил, вот как сейчас, заложив руки за спину, и философствовал в своей обычной манере. - Неважно, как медленно ты продвигаешься, главное, что ты не останавливаешься. Не забывай правильно дышать! В упорных тренировках прошло два месяца. Денег, полученных в самой первой вылазке из орочьего сундука, хватало с избытком, особых трат у нас не было: эльф довольствовался малым, а я был не привередлив. Походы по барам и борделям с целью «напиться и забыться» эльф особо не приветствовал, хотя и не запрещал, тонко подметив: - Если у тебя остаются вечером силы на женщин и выпивку, значит, ты был недостаточно усерден, как ученик, а я недостаточно упорен, как учитель. Свое ты еще наверстаешь, а пока - работай. Он был прав: после дня работы по его методике, вечером я мог только слабо шевелится. Кроме того, как только он замечал, что я начинаю двигаться быстрее и привык к весу - он утяжелял доспехи чем только мог. Судя по виду - это были куски металла со свалки возле кузницы, отбракованные мастерами. Я пыхтел, стонал, тихо матерился под нос, но терпел. - На сегодня достаточно. - Закрыл книгу эльф. - Солнце уже почти село, и ты мне обещал сыграть «Вчера» и «П