жница. - Госпожа сердится? Но я ведь не сделала ничего плохого! Или, госпожа хочет, чтобы я была плохой девочкой? - томным голосом проворковала суккуба. Да. «Мелкий бес, существо зело вредное, но полезное» опять не получился. Вместо него в середине пентаграммы, в розовом пламени появилась соблазнительная рогатая демоница. Из одежды у нее были лишь длинные, волнистые распущенные волосы, кокетливо прикрывающие грудь. - Нет! Госпожа ничего не желает! Госпожа сегодня весь вечер лажает! - взвигнула адептка. - Вали к третьегодкам! Развеяв суккубу, девушка рухнула на кровать и разревелась. Наплакавшись всласть, она встала и снова села за книгу. - Так! - все еще всхлипывая, пробормотала она сама себе. - Соберись! Хрустнув пальцами, она покрасневшими от слез глазами, снова вгляделась в строки, и тут ее взгляд упал на сноску внизу страницы. - Да ладно? Она взяла фолиант, встала напротив пентаграммы и поглядывая попеременно то в книгу, то на пол, начала сличать нарисованное. «Умная мысля приходит опосля?» - мелькнула ехидная мысль. - Ну я и ду-у-ура... - протянула она несколько минут спустя. Книга вернулась на стол, девушка, схватив кисточку и баночку, принялась исправлять помарки. - Так! - через некоторое время сказала она, потирая ладошки. - Ну, приступим! Она вытянула в сторону пентаграммы руки и зажмурилась. Постояв так немного, она опустила руки и выдохнула. «А вдруг опять что-то не то выйдет?» - испуганной мышкой прошмыгнула в голове паническая мысль. - Я еще раз проверю! - девушка снова взяла в руки книгу, и стала сличать рисунки. Уже тихо занимался рассвет, а девушка все так же не решалась начать ритуал призыва. Пентаграмма была проверена и перепроверена десять раз, каждый лучик, каждая руна были тщательно вырисованы. «Не наелась, не налижешься. Или делай, или стирай все и иди спать», - устало прошагала мысль. Девушка зевнула, кокетливо прикрыв рот ладошкой: ночь выдалась на удивление бурной... во всех смыслах. - Эх, была-не была! - она снова вытянула руки к рисунку на полу, и, быстро проговорив формулу вызова, зажмурилась. - Эй! Ты! Дылда! Я к тебе обращаюсь! Ты меня призвала, чель? - послышался чуть хриплый, противный голос. Девушка несмело открыла один глаз, и увидела маленькое зеленое ушастое чудо, попеременно подпрыгивающее то на одной, то на другой лапке. Ее глаза широко распахнулись, а взгляд метнулся в сторону раскрытой книги: да, рисунки совпадали! - Че зенки свои пыришь? Беса никогда не видела, чель? - проскрипел мелкий. Но чернокнижница его уже не слышала. Дикий вопль разорвал рассветную хмарь, перебудив весь дом: - Урр-р-р-рра-а-а-аа! По-о-о-оолучило-о-о-ось! Жу Сюи, пандарен, жрица Рыжее пушистое существо в белой мантии, сидящее за столиком, уставленным колбами, пробирками и коробочками с порошками, откровенно скучало, подперев лапкой мордочку. При ближайшем рассмотрении сего существа можно было увидеть маленькие, аккуратные ушки, слегка закругленные сверху; носик, в обрамлении небольших, но пышных усов, и хитрющие, слегка прищуренные желтовато-карие глаза. Все это выдавало в существе пандаренку. Перед ней стоял и мялся стражник Штормграда, держа шлем в руках и не зная, куда его деть. «Рожай уже». - Ну... В общем это. Жар у меня, значит. И кашель донимает. Кости ломит, сил нет. Нет ли чего, пушистая? - выдавил он наконец из себя. Пандаренка, терпеливо слушая монолог и участливо кивая головой, на слове «пушистая» остановилась. Глаза ее еще больше сощурились, оставив лишь узкие щелочки, а спокойно лежавшая на столе лапа начала постукивать коготками по столешнице. «Ну, я тебе дам сейчас пушистую». Ее взгляд метнулся по столу, выискивая нужное, лапа молнией выхватила порошок и, быстро смешав порошок с водой в пропорциях, чуть больших чем надо, она протянула получившееся стражнику. - На вот, выпей. - И дождавшись, пока тот опорожнит склянку, протянула на лапе пару таблеток. - И вот этим закуси. Жар пройдет. - Спасибо тебе, Жу! - слегка поклонившись, ответил стражник. - Да хранит тебя Свет! Пандаренка выразительно постучала когем по столешнице, и стражник, рассыпавшись в извинениях, положил на стол несколько медных монет. - Угу-угу, иди давай, - махая лапой, отправила его на выход пандаренка. - Жар тебе таблетка снимет, а вот кашлянуть ты в ближайшие пару-тройку часов точно бояться будешь. - Тихонько проворчала она ему в спину. - Следующий! Ребенок, родившийся в семье монахов, имел очень неуемный характер. Не успев вырасти, она часто влипала в истории, втягивая своих сверстников, и родители, обычно спокойные, только качали головами: «И в кого она такая?» Не проходило и дня, чтобы малышня, под предводительством Жу Сюи не устраивала каверзы. Вообще-то, изначально ее звали по другому, но родители, посовещавшись, решили оставить именно это, в переводе с языка пандаренов означающее - Заноза-в-лапе. Со временем ее изначальное имя все забыли, а после последней выходки в уже зрелом возрасте, когда она умудрилась вывести из себя даже старого наставника, иначе как «Заноза-в-заднице» ее никто не называл. Острая на язык, скорая на расправу, она никогда не задумывалась над последствиями, за что и поплатилась: когда на остров приплыла ненадолго миссия жрецов Света, ее родители, не сговариваясь, решили отдать ее им в послушницы. «Может, ума хоть наберется», думали монахи. Не набралась. Зато в сражениях на Расколотых Островах, куда молодую Жу отправили через полгода, частично выбили дурь. Но, как оказалось, не всю: когда однажды молодой солдат отпустил сальную шуточку в ее сторону во время перевязки ноги, она его перебинтовала всего. Целиком. Повязав сверху красивый бантик. Солдат, оказавшийся сыном какого-то высокого чина, наябедничал своему папаше, и пандаренку, прошедшую сквозь сражения, ветерана Штормхейма и Азсуны, отправили с передовой обратно, с отметкой в личном деле - «Не может отличить ногу от туловища». В миссии Света посмеялись, но отметка, несмотря на заслуги, не давала ей возможности работать где-то больше, чем аптека или... лагерь патрульных Штормграда, где она сейчас и находилась. «Эх, опять бы туда... Или на Аргус. Но не отправят же, сволочи.» - думала она, перебинтовывая руку очередному воину. «А тот пандарен, наверно, уже улетел. Как там его... А Хыз? Ах Зы? Нет, А Хы Зы, вроде», - мечтательно улыбаясь, смешивала она микстуру другому. Воин, думая, что она улыбается ему, улыбнулся в ответ, и моментально хорошее настроение Жу улетучилось как дым. - Так, а ну стоп. Рот открой, язык покажи. Скажи а-а-а... Ясно. Штаны снял, на кушетку. Да не совсем снимай, а приспусти! И на живот ложись, а не на спину! Дождавшись, пока смущающийся мужик ляжет, она осмотрела полки. «Что там у тебя было, несчастный? Голова болела? Так, сейчас ты про нее забудешь!» Схватив шприц, она смешала нужные жидкости, и хищно улыбаясь, подошла к пациенту. Тот, увидев улыбку Жу, слегка взбледнул, но к чести сказать, с кушетки не сдвинулся. А зря. «Улыбаться мне ты точно перестанешь надолго, я гарантирую это!» - с этой мыслью она вогнала ему в мягкое место практически всю иглу, и начала медленно нажимать на поршень. Мужик тихонько застонал, сжав зубы, и как только экзекуция окончилась, он, натянув штаны и держась за полупопие, ускакал в закат, тихонько подвывая. - На сегодня еще болезные есть? - встопорщив усы, поинтересовалась Жу. Ответом ей была тишина. - Нет? Ну вот и славно, - добавила она про себя тихонько. Выжить в тех боях Жу помогли природная ловкость и отличные способности к целительной магии. Однако, от мстительности папаши упакованного сыночка это не уберегло, и старшая жрица заблокировала ей способности. «Пока уму-разуму не научишься», сказала она. В случае с Жу это было прозвучало как приговор, и все, что она могла теперь - лишь смешивать порошки, давать микстуры и ставить уколы, что ее неимоверно бесило. Ну, а отыгрывалась она на пациентах. Достав из баночки ароматный чай, она поставила воду на огонь и принялась ждать. Сегодня к ней с жалобами больше никто приходить не рискнул. Мелинда, ночная эльфийка, маг льда День был давно в разгаре, но на тренировочной площадке магов почти никого не было. Ну как, почти... напротив нескольких манекенов, расположенных в ряд на расстоянии десяти метров друг от друга, стояла ночная эльфийка. Обтягивающие синие штаны, темно-синяя курточка и синий же плащ говорили о том, что она - маг льда. Длиннющая серебристого цвета коса, которую она обычно носила, перекинув через плечо наперед, сейчас висела сзади, и когда ее хозяйка делала пасс рукой, болталась и похлопывала по попе. Эльфу это слегка подбешивало, и хотя внешне она оставалась спокойной, ее выдавал абсолютно белый свет, струящийся из ее глаз. Когда она была в духе, этот цвет был нежно-голубого цвета, как безоблачное небо летом. Белый же цвет говорил о том, что эльфийка была в бешенстве. - Мелинда! Сконцентрируйся. - Послышался усиленный магией голос наставника. Зная свою подопечную, он стоял от нее как можно дальше. - Движение кистью должно быть ровным и плавным, пальцы - сжаты так, как я тебя учил. Ну же! Эльфийка с ненавистью посмотрела