У Джалуа все перевернулось в животе. Они не просто столкнулись с верзилой-дикарем — очевидно, этот дикарь знал толк в военном искусстве. Рост и умение — убийственное сочетание. Непредсказуемые движения, неровные шаги, раскачивающееся тело… быть может, это знаменитый полулегендарный стиль Пьяный воин?
Копейщики, которым следовало защищать Ванко, рассыпались. Бедный лучник обнаружил, что стоит один-одинешенек, а на него несется огромный дикарь. Надо сказать, Ванко не дрогнул — он кое-как выхватил из колчана третью стрелу, натянул лук и в последний момент успел выстрелить.
Великан шатнулся, сделал несколько вихляющихся шагов и рухнул ничком, проехав по мягкой земле, прежде чем замереть у ног Ванко.
Настала тишина, а потом Джалуа издал торжествующий крик и протолкался вперед.
— Ты его уложил! Ай, молодец, Ванко! А я что говорил? Не зря я столько времени на тебя орал!
Ванко смутился:
— Я не попал… он упал сам. Стрела пролетела у него над головой.
Он указал на стрелу, торчавшую из земли.
Джалуа замер. Это все-таки был знаменитый Пьяный кулак! Он уставился на тело, которое лежало лицом вниз в воде, доходившей до щиколоток. Какое потрясающее умение. Джалуа схватил ближайшего солдата за плечо и толкнул вперед.
— Синьи, ну-ка проверь. Он еще жив?
Синьи, похоже, хотел отказаться, но передумал. Он медленно подошел к лежащему великану. Копье в руке солдата дрожало.
— Умер? — спросил кто-то.
Это было бы слишком просто. Синьи уже почти дотронулся до великана, когда тот шевельнулся и перекатился на бок, подтянув колени к груди. Синьи отпрянул, а затем осторожно потыкал великана кончиком копья в бедро и повернулся к Джалуа:
— Спит. Кажется, он пьян.
— Ты имеешь в виду стиль Пьяный воин?
— Нет, скорее, стиль моей бабки после ночного загула.
Как только он повернулся спиной к великану, тот вскочил на ноги. Прежде чем кто-то успел хотя бы вскрикнуть, могучая рука так хватила Синьи по голове, что солдат без памяти рухнул наземь. Он безжизненно повалился в еще одно мелкое озерцо и наверняка утонул бы, если бы товарищи его не вытащили.
Затем великан скривился, опустил голову, и его вырвало.
Джалуа растерялся. Перед ними был легендарный воин или просто дурень-катуанец, который перепил, разделся и отправился нагишом бродить по Травяному морю? Джалуа решил, что это неважно: дикарь напал на его людей, и все остальное не имело никакого значения. Он подал знак оставшимся солдатам:
— Убейте его! Потом разберемся.
Солдаты, и без того ошеломленные, вполголоса издали боевой клич и приблизились к великану. Когда они уже собирались пронзить его копьями, у того как будто открылось второе дыхание. Первый, чрезмерно резвый сопляк, подошедший к великану слишком близко, жестоко поплатился: дикарь вырвал у него щит и с чудовищной силой швырнул прочь. К сожалению, щит был пристегнут к руке, и она улетела вместе с ним.
Еще три солдата набросились на дикаря с разных сторон, но отчего-то все трое промахнулись. Ни одно оружие даже в упор не могло попасть в цель. Лезвия как будто сами отклонялись от тела великана. Копья скользили мимо. Великан отомстил, повергнув всех троих одновременно: он взмыл в воздух и пятками ударил двоих по лицу, а на третьего приземлился, вдавив его череп в землю. Это была поразительная демонстрация силы и мастерства.
Джалуа схватил пику и бросился в бой. Он прицелился великану в зад, но отчего-то проскочил мимо. Он остановился и развернулся как раз вовремя, чтобы получить пинка в живот. Джалуа охнул, беспомощно следя за тем, как огромный катуанец размахивается. От удара тыльной стороной ладони по лицу Джалуа почти ослеп. Он набрал полный рот травы и грязи, а лицо болело так, будто ему вышибли глаз.
Солдаты продолжали вопить у него за спиной.
Джалуа сначала хотел было притвориться мертвым, но потом подумал, что такого позора не переживет. Он заставил себя подняться, схватившись за чье-то плечо. Великан меж тем уложил еще троих копейщиков, продолжая громко и фальшиво распевать. Уже почти половина отряда валялась замертво.
Джалуа взглянул на солдата, на которого опирался.
— Кайрон, ты ведь знаешь по-ихнему. Что кричит этот умалишенный?
Кайрон прислушался.
— Ничего не понимаю. Он говорит, что он владыка травы и болот. На востоке тьма. Небо зеленое. Сломанные перья летят по ветру… — Солдат наморщил лоб. — Кажется, это стихи.