– Если кто-нибудь из моих людей и видел дрова, – безразлично ответил Бренор, – они ни словечком не обмолвились. Если даже твой дров действительно поблизости, то он нас не беспокоит.
Кэтти-бри с любопытством взглянула на отца и перевела дух.
– Не беспокоит? – пробормотал Родди, и в глазах его появилось хитрое выражение. – Он никогда и никого не беспокоит. – Медленным театральным жестом горец откинул капюшон, выставляя, на всеобщее обозрение свои шрамы. – Совсем не беспокоит, пока ты не знаешь, на что он способен!
– Это сделал дров? – спросил Бренор, не проявляя ни тревоги, ни волнения.
– Чудненькие шрамы, лучших я и не видывал.
– Он убил моего пса! – прорычал Родди.
– Что-то мне твой пес не кажется мертвым, – съязвил Бренор, и по всей пещере разнеслись смешки.
– Моего второго пса! – огрызнулся Родди, понимая, что зависит от этого упрямого дворфа. – Тебе нет до меня дела, и не надо. Но я охочусь на дрова не из-за себя и не из-за той награды, которую назначили за его голову. Ты когда-нибудь слышал о Мальдобаре?
Бренор пожал плечами.
– Это маленькое мирное селение к северу от Сандабара, – объяснил Родди. Там живут только фермеры. Одна семья, Тистлдауны, жила на краю городка, три поколения в одном доме, как в любой доброй семье. Бартоломью Тистлдаун был хорошим человеком, говорю тебе, как и его отец, и его дети, четыре парня и девчонка (кстати, очень похожая на твою дочь), гордые и чистые сердцем и душой, полные любви ко всему миру.
Бренор догадывался, к чему клонит этот угрюмый человек, и, судя по нервному ерзанью Кэтти-бри, проницательная дочка тоже догадывалась.
– Хорошая семья, – пробурчал Родди, напуская на себя задумчивость. – Девять человек в доме. – Внезапно лицо горца посуровело, и он взглянул прямо на Бренора и объявил:
– Девять мертвых в доме! Зарезаны твоим дровом, а один съеден его дьявольской кошкой!
Кэтти-бри попыталась что-то возразить, но ее слова слились в негодующий выкрик. Бренор был рад ее смятению, потому что, если бы она заговорила более четко, ее возражения дали бы горцу больше, чем того хотел Бренор. Дворф обнял дочь за плечи и холодно сказал Родди:
– Ты рассказал нам страшную историю. Ты разволновал мою дочь, и мне это не нравится!
– Я умоляю тебя о прощении, высокочтимый дворф, – сказал с поклоном Родди, – но ты должен знать об опасности, которая подстерегает тебя за дверью. Этот дров – само зло, и его дьявольская кошка – тоже! Я не хочу еще раз повторять тебе о трагедии Мальдобара.
– А в моих чертогах тебе и не надо ничего повторять, – заверил его Бренор.
– Мы – не простые фермеры, как ты мог заметить. Дров побеспокоит нас не больше, чем побеспокоил ты.
Родди не был удивлен тем, что Бренор отказывается ему помочь, но он отлично знал, что дворфу или, по крайней мере, девчонке известно о местонахождении Дзирта больше, чем они стараются показать.
– Если не ради меня, то хотя бы ради Бартоломью Тистлдауна умоляю тебя, добрый дворф. Скажи мне, если знаешь, где я могу найти этого черного демона. А если ты не знаешь, тогда дай мне несколько твоих воинов, чтобы они помогли мне выследить его.
– Мой дворфы слишком заняты плавкой металла, – объяснил Бренор. – Им некогда гоняться за всякими злодеями.
На самом деле Бренора нисколько не волновало, почему Родди так вцепился в этого дрова, но рассказанная им история укрепила убеждение дворфа, что темного эльфа следует избегать, и в особенности его дочери. Бренор действительно мог помочь Родди отыскать дрова и сделал бы это, скорее для того, чтобы избавить свою долину от них обоих, нежели из моральных соображений, но его останавливало явное отчаяние Кэтти-бри.
Родди безуспешно пытался скрыть ярость, стараясь найти какой-нибудь другой выход.
– Если бы тебе пришлось бежать, какой путь ты избрал бы, король Бренор? спросил он. – Ты лучше кого бы то ни было знаешь эти горы, так сказал мне Кассиус. Где мне искать?
Бренор вдруг почувствовал, что ему нравится видеть этого неприятного человека расстроенным.
– Долина большая, – сказал он загадочно. – Дикие горы. Много нор.
После этого он надолго замолчал, покачивая головой.
С Родди слетела маска.
– Ты помогаешь убийце-дрову? – взревел он. – Можешь называть себя королем, но ты….
Бренор вскочил со своего каменного трона, и Родди предусмотрительно попятился назад, положив ладонь на рукоять Громобоя.
– У меня есть слово одного бродяги против слова другого бродяги! – рявкнул на него Бренор. – По-моему, ни один из них не лучше, и не хуже другого!
– Но не для Тистлдаунов! – вскричал в ответ Родди, а пес, чувствуя, что хозяин оскорблен, оскалил зубы и угрожающе зарычал.
Бренор с любопытством взглянул на странное желтое животное. Подходило время обеда, и пререкания пробудили в Бреноре зверский аппетит! Ему стало интересно: какова на вкус эта желтая тварь?
– Тебе больше нечего предложить мне? – спросил Родди.
– Я мог бы предложить тебе мой сапог, – огрызнулся Бренор.
Несколько хорошо вооруженных бойцов-дворфов придвинулись ближе, чтобы быть уверенными, что непредсказуемый человек не выкинет какую-нибудь глупость.
– Я мог бы угостить тебя ужином, – продолжал Бренор, – но от тебя слишком воняет, чтобы сажать тебя за мой стол, а ты не похож на любителя принимать ванны.
Родди дернул за поводок пса и ринулся прочь, гулко шлепая тяжелыми сапогами и с грохотом проламываясь сквозь каждую дверь на своем пути. По знаку Бренора четыре солдата проводили горца до выхода, во избежание неприятных происшествий. А оставшиеся в приемном зале дворфы хохотали и завывали от восторга, наслаждаясь тем, как их король обвел человека вокруг пальца.
Бренор заметил, что Кэтти-бри не разделяет всеобщего веселья, и решил, что знает почему. История Родди, правдивая или нет, породила сомнения в душе девочки.
– Итак, теперь ты получила, что хотела, – грубовато сказал Бренор, пытаясь вызвать ее на разговор. – Дров – это убийца, которого ищут. Теперь тебе придется серьезно отнестись к моим предостережениям, девочка!