В этот самый гостевой дом и зашла четвёрка, возглавляемая монахом в белом. Я — следом. Они вели себя достаточно шумно и привлекали внимание большинства присутствующих, особенно этим отличался мальчика с посохом. Он откровенно развлекался и по-дружески подшучивал над всеми своими спутниками. На первый взгляд он производил впечатление тривиального ярмарочного шута, вооружившегося для пущего смеху боевым посохом, однако после того, как рыжий отшвырнул его со стола, на который тот заскочил, сбив с него тарелку рыжего, и мальчишка, крутанув двойное сальто назад, ловко приземлился на пару свободных стульев, причём не помогая себе посохом, наоборот приняв одну из самых провокационных стоек, как раз не помогавшую держать равновесие, я резко сменил своё мнение о нём. Этот юнец был, пожалуй, опасней всех остальных — его ни за что сразу не примут всерьёз, а это может стоить жизни.
Я решил набиться в знакомцы к этим людям, проще всего это сделать, конечно же, затеяв с ними драку, она, как правило, помогает сблизится, особенно, если среди тех, к кому набиваешься, есть такие, как рыжий тип со шрамами. Лучшая же драка в гостевом доме — драка пьяная. Я прикинул на глаз количество денег в кошельке, данном Ши, его обещание подкинуть ещё, когда закончатся эти и способность появляться и исчезать по желанию, я нарочито громко заказал самой крепкой ханши[17]. Как я и ожидал пойло оказалось просто отвратительным, но выбирать не приходилось. Я проглотил первый кувшин и заказал ещё[18], прежде чем начать серию упражнений, помогающих не хмелеть, — надо, чтобы в последующих событиях всё выглядело вполне реалистично, а для этого я должен быть не вполне адекватен. Для этого мне обычно хватало как раз одного кувшина ханши. Остальное я пил уже для запаха и поддержания соответствующего представления у моих «жертв». Действительно, как это — человек выпил два кувшина ханши и уже лезет в драку, тут что-то не так.
Приняв ещё несколько кувшинов ханши, я поднялся на ноги, держась за стол, и двинулся к компании, покачиваясь из стороны в сторону, активно изображая будто ноги меня не держат. Я выбрал весьма удачный момент, ибо как раз именно тогда парнишка с посохом решил совершить очередной трюк. Он вновь взлетел на стол, но на сей раз перевернул еду на колени светловолосого юноши в очках и тут же принялся выплясывать, распевая потешные куплеты. Я «совершенно случайно» поймал вместо столешницы ногу паренька, выписывающую очередное замысловатое коленце, мальчишка, естественно, рухнул лицом вниз, заметав оставшуюся еду, большая часть её попала на спутников маленького весельчака. Первым взвился рыжий, подхватывая свой да-дао, прислонённый к стене. Я рухнул на пол, уворачиваясь от его массивного лезвия. Оно снесло почти половину столешницы и едва не отрубило ноги мальчишке.
— Осторожней, Са! — крикнул тот. — Мне ещё нужны мои ноги!
— В следующий раз, — заметил монах в белом, которого ничуть не смутило практически полное уничтожение стола, — руби ему сразу голову.
— Пппрросссттиттте, — протянул я, кое-как поднимаясь с пола. — Нннеее хххооотттеллл.
— О чём это свистит этот чайник? — поинтересовался мальчишка, удобно расположившийся на остатках стола.
— Не слышал, чтобы в чайниках держали ханшу, — усмехнулся светловолосый.
— Ты кого чайником назвал? — Я изображал непомерные усилия вдрабадан пьяного человека говорить почти нормально, в итоге, сил уходило вдвое больше. — Не… я н-не по-н-н-нял, т-ты ког-го чайником наз-зв-вал, а?! Чо, думаешь, железку взял, так сразу крутой, да?! — Я попытался толкнуть рыжего в грудь, тот рефлекторно увернулся, закрывшись древком.
— Довольно, — вдруг резко осадил меня светловолосый, — ломать эту глупую комедию. Я чувствовал как ты перераспределяешь ки в своём теле, чтобы не захмелеть от ханши.
Вот тебе и вся наука мастера Чжоу!
— Что тебе нужно от нас, «ночной воитель»? — поинтересовался монах в белом, начав мерно щёлкать чётками.
И я ляпнул первое, что пришло в голову:
— Я ищу Горный монастырь.
Все четверо так и покатились со смеху, под спиной и ногами паренька, валявшегося на полу, хрустели остатки посуды и трещали доски разрубленного стола.
— Самый простой способ, — отсмеявшись, бросил монах, — остальные твои «сослуживцы» были несколько изобретательней.
— Не понял? — Мне даже не пришлось строить глупую физиономию, моя собственная была в тот момент — глупее не придумаешь.
18
Ханшу в Цинохае, как и сакэ в Такамацу подают маленькими кувшинчиками, примерно по четверть литра объёмом.