В ответ на звук человеческого голоса серо-голубой пейзаж взорвался тысячью огней. Рев дизелей стал не слышен за грохотом разрывов и треском очередей. Люди онемели. Казалось, их широко раскрытые рты не способны исторгнуть ни звука.
Сашка скатился с брони на обочину. Он знал, что должен делать. Сначала надо переждать ракетный залп, а потом он увидит над срезом вершины придорожного холма свою первую цель. О, вот и она! Темный силуэт мелькнул, скрылся, снова возник. Выстрел. Отдача. Мишень исчезла из поля зрения. Следующая появилась чуть правее первой. Выстрел. Отдача. Меняем позицию. Где товарищи?..
Сашка огляделся. Лихота цел, прижался к «броне», будто к матери родной, но стреляет прицельно — значит, первый приступ паники миновал. Где же Ванька?.. А, вот и он! Кувырок через правое плечо — и Травень рядом с Половинкой.
— Надо снять с «брони» гранатомет! — орет Ванька. — Там за рудой каменюкою бабаи гнездятся. Туда шмальнуть надо! Тогда бою конец!
О, этот глас весеннего лося! Грохот, треск, вой боя — всё победил истошный рев Половинки. Иван махнул рукой в сторону большого куска скалы. Лучшего места для засады не найти. Огромная глыба с острыми краями, скрывающая изгиб дороги, плюется вертикальными огнями. Сколько раз капитан Алексеев хотел её взорвать. Руки не дошли. А теперь из-за неё работает миномет.
Сашка полез на «броню». Там, на корме, полно всякого добра, в числе прочего и труба гранатомета. Надо снять его, расчехлить, поставить на станину. И всё это — под огнём. Он уже слышал знакомый стрекот — самый сладостный из земных звуков. Вертушки на подлете. Скоро всё закончится. В таких случаях бабаи соображают быстро. На такой случай умное словцо есть у Савки. Но какое?.. Надо вспомнить и тогда всё будет хорошо! Савка, Ванька, где они?.. Травень скатывается с кормы, вертит головой. Вот они, бабаи. Ползут на карачках. Куда?.. Сашка наконец видит своих друзей.
Савка и Иван не отстреливаются. Почему?.. Родимая, чужая, возлюбленная и ненавистная пыль Кандагара! Зачем эта земля хочет сохранить их жизни? Зачем пытается защитить, укрыв своим серым плащом? Лихота и Половинка едва видны на фоне серой стены утеса. Оба замерли, прикрыли рты, опустили веки, затаились. Ванька скупыми движениями тискает спусковой механизм ПК. Дурачок! Разве не понятно, что произошло? Разрыв патрона в патроннике. Надо шомполом выбивать, а у Ивана шомпола нет.
Лихота тоже в заднице. У него в руках чужой автомат. Наводчик Тихомиров — козел! — его по жизни никогда не чистил. Савке не по силам передернуть затворную раму руками, надо наступить ногой. Но Лихота сейчас это сделать не в состоянии — ему нельзя шевелиться. Духи сползаются к ним, как тараканы к ядовитой приманке. Лихота берет автомат за ствол. Похоже, собирается их прикладом глушить. Но почему бабаи не стреляют, ведь пацаны фактически безоружны?..
Сашке вспомнились глинобитные дувалы, похожие на огромные, самодельные плошки, каменные стены горных крепостей, возведенные на крутых склонах. В этих горах есть такие места, куда только крылатые твари залетают беспрепятственно, да суховейные ветра, да вертушки. Но эти, последние, — с немалым риском. Придешь туда своими ногами — обратную дорогу не скоро найдешь.
Вспомнились ему замкнутые лица местных стариков — синие глаза на смуглых, иссеченных годами лицах. Припомнилась и юная красотка. Ее вороные, вьющиеся локоны, выбившиеся из-под полосатой шали обрамляли нежную округлость щек, лепестки губ трепетали под черной дырой посередине лица. Сашка помнил, как онемев от изумления, бесцеремонно рассматривал подернутую розовой пленкой молодой кожи, недавно зажившую рану на месте начисто оторванного носа. Вспомнил прямой, бесстрастный взгляд девичьих глаз. Она дала Сашке напиться. Не прогнала, не заругала…
Бабаи коварны, и они никогда не сдадутся. А пацанов они хотят забрать себе.
Вот оно, Савкино словцо!
— Р-р-ретирада-а-а! — вопит Травень.
Его голос сливается с грохотом первого разрыва — это вертушки выпустили партию НАРов. Холмы содрогнулись, стряхивая с плеч тончайшую пыль. Облив пространство перед собой свинцом, Сашка кинулся вперед. Главное не горячиться. Стрелять короткими очередями, стараться не выпускать из вида цели и чаще видеть пацанов. А там, как Бог поможет.
Он заметил ответное движение. Вроде бы Лихота кинулся ему навстречу. Пуля ударила в бронежилет. Сашку опрокинуло на спину. Мгновения капали ему на лоб, как вода из сломанного водопроводного крана: одно, второе, третье… перерыв. Потом бормочущие, словно сквозь вату, знакомые голоса.
— Нет, всё нормально…