Прокуратор вспомнил о своей дочери Корнелии. Он не видел ее, уже пять лет. Столько воды утекло. Раньше она была веселым, жизнерадостным ребенком, который все время спрашивал "почему?". Как же она была любопытна. Она стала бы хорошим Цезарем, если бы женщины могли наследовать власть. Добрая, ласковая Корнелия, скоро я вновь увижу своего единственного ребенка. Как жаль что она не мальчик. Траян поднял колокольчик со стола, чтобы вызвать дежурного центуриона. Железо издало легкий режущий звон. В комнату вновь вошел центурион.
– Слушаю, консул.
– Разошлите людей по всей Мезии. Я хочу знать, что здесь происходит. Как сойдем на берег, сразу отправляйтесь в Скодру. Возьмите там когорту городской стажи и следуйте за нами. Встретимся в Альпиане. И будьте осторожны, варвары разрезают наши границы как решето. Никогда не знаешь, где встретишь врага.
– Есть! Еще что-то, консул?
– Приведи ко мне Сергиуса. Я хочу с ним поговорить.
– Слушаюсь!
Центурион выскочил на палубу, на ходу отдавая приказы. Траян любил расторопность своих подчиненных. Не задают лишних вопросов. Все понимают без слов. Живут по принципу: "зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня". Через некоторое время пришел Сергиус. Это был симпатичный, светловолосый мальчик, четырнадцати лет. Длинный, тощий, в красной шерстяной тунике и с длинным плащом.
– Ты звал меня Марк?
– Да Сергиус. Тебя никто не обижает? Тебе удобно здесь?
Мальчик улыбнулся и подошел ближе к господину.
– Никто не посмеет обидеть вашего верного раба. Мне здесь удобно. Удобно на столько, насколько может быть удобно в деревянной коробке посреди океана.
– Хорошо мой мальчик, мы скоро будем в Мезии. Там очень не безопасно, никуда не отходи от меня.
– Почему там не безопасно, это ведь римская земля? Кто смеет попирать величие Рима?
Траян, задумчиво посмотрел в окно.
– Даки…
– Ты их покоришь?
– Они преклоняться перед величием Рима!!!
……….
Рим, вечный город на семи холмах…
Дворец императора располагался на Палатинском холме в самом сердце Империи – в центре Рима. Дворец имел множество колон и арок украшавших здание снаружи. Крыша была сделана из красной черепицы, скаты которой, обращенные внутрь дома образовывали большое четырехугольное отверстие (комплювий). В полу, ровно под отверстием в крыше, находилось углубление для сбора дождевой воды. Главная часть дворца состояла из приемного зала (атрий), кабинета и внутреннего прямоугольного двора (перестиль) окруженного колоннами. Изнутри дворец был украшен фресками, выполненными в желтых, синих, зеленых тонах, при этом доминирует "помпейский пурпур".
Император Нерва прохаживался по внутреннему двору, кормя экзотических рыбок, лениво плавающих на поверхности водоема. В столице дела шли все хуже и хуже. Большая часть преторианцев вышли из подчинения. Одного приказа Касперия Элиана командующего преторианцами достаточно чтобы его, Нервы, не стало. Те немногие, что остались верны своему Императору охраняют дворец от непрошенных гостей. Хотя если гости придут, то Нерве нечем будет их встретить. В сенате уже ходят слухи, что на его место претендует Нигрина Корнелий наместник Сирии. Если это так, то пора бежать, туда, куда глаза глядят. Может в Парфию, или Египет, все равно, лишь бы подальше от Рима.
Нерва ждал сенатора Луция Лициния Сура. Сенатор передал, что у него есть очень важное дело, которое не терпит отлагательств. Похоже, он не знает, что у меня осталось мало времени. Не сегодня, завра придут преторианцы и пустят мне кровь. Во дворик вошел слуга и доложил, что пришли гости. Нерва приказал проводить их в кабинет. Ему было одновременно страшно и любопытно, что скажут сенаторы. Он давно знал Луция. Они вместе начинали юридическую карьеру. А сейчас Луций сенатор, а я император величайшего в истории государства. По крайней мере, пока.
В кабинете собралась группа сенаторов в белоснежных тогах. Возглавлял делегацию Лиций Лициний Сура. Нерва поприветствовал собравшихся и предложил всем сесть. Лица сенаторов были напряжены, но полны решимости. Они приняли важное решение, от которого зависела судьба Нервы. Начал разговор Лициний.
– Здравствуй мой старый друг. Надеюсь, я могу тебя так называть?
Он еще спрашивает. Знает, что сейчас каждый может делать то, что хочет. Может даже помочиться под дверью императорского дворца и ему никто слова не скажет. А может еще и похвалят.
– Конечно Лиций. Мы давно знаем друг друга, чтобы считаться друзьями. Что вас привело в мое скромное жилище?
– Скромное? Ну, если дворец Августа скромное, то, что тогда будет роскошными апартаментами?
Лицо Императора исказила вымученная улыбка.
– Скромность у каждого своя, Лиций. Для бедняка и твое жилье покажется, небесными хоромами.
Два человека смотрели друг другу в глаза. Два умудренных жизнью политика с взглядом как у удава. Проглотят и не подавятся. Первым отвернулся Лиций. Уж в чем-чем, а в отсутствие внутренней силы воли Нерву упрекнуть было нельзя.
– Как скажешь принципс! Мы пришли, чтобы помочь тебе. У нас есть план, как спасти Империю от переворота.
Спасти меня? Возомнили себя творцами судьбы. Ничтожества!
– И что же вы хотите мне предложить? Может у вас есть крылья, чтобы улететь из города?
– Нет принципс, крыльев у нас нет, но ведь и из города вам улетать не нужно.
Лиций загадочно улыбнулся и передал сверток пергамента императору.
– Что это? – Нерва разволновался и быстро вскрыл свиток.
– Договор об усыновление Марка Ульпия Траяна.
Нерва усмехнулся и отбросил пергамент на стол. Встал и нервно зашагал по комнате. Сенаторы ждали ответ. Молчание затянулось, и тогда в разговор вмешался Гней Домиций Талл.
Это был уже не молодой мужчина из знатного патрицианского рода. В отличие от других сенаторов, он прошел длинный путь от центуриона принципа первой когорты легиона Legio I Germanika до легата Верхней Германии. В войнах с варварами он познакомился с талантливым полководцем Марком Траяном. Гней уважал Нерву. Старый юрист был не самым худшим правителем, да и выбора у легата Германики не было. Если Нерву убьют, то и Траяну не поздоровиться.
– Для вас это единственный способ спастись. Скоро придут преторианцы. Они не пощадят никого. А так вы сохраните власть и свою жизнь. Решайтесь!
– Траян выскочка из провинции. Он не чистокровный латинянин! Народ не согласиться, чтобы им правил такой человек.
– Народ это толпа. Накорми его, покажи чудо, и он пойдет за тобой. А сенат почти на половину состоит из выходцев из провинций. К тому же Траяна уважают даже сторонники Нигрина Корнелия. И за ним армия, закаленная в боях с германцами.
– Что сдержит его от того чтобы убить меня, после того как я сделаю его своим преемником? Какие гарантии?
– Мы не растравщики чтобы давать гарантии. Но Марк Ульпий Траян не такой человек, чтобы лишать жизни своего отца. Я бы на вашем месте не думал, а согласился и сделал бы все как можно скорее.
– Мне уже предлагали усыновить Нигрину. Чем Траян его лучше?
–Тем, что Нигрина далеко, а Траян рядом. Пять дней пути и его легионы будут здесь. Решайся принципс. Ты сделаешь великое дело для Империи.
– Хорошо. Я усыновлю Траяна и сделаю его своим преемником. Мне нужно чтобы вы собрали сенаторов для церемонии. Да помогут нам боги!
……….
Касперий Элиан префект преторианцев молился великому Юпитеру о помощи. Недавно прошел праздник сбора урожая. Касперий с детства любил этот праздник. Он водил хороводы вместе с простолюдинами и рабами, не понимая, какая разница между человеком и рабом. Тогда все было просто. И мир был лучше. Старые обычаи были выше людского тщеславия. Принципс Домициан был великим человеком. Именно он возвел Корнелия в ранг квестора, сделав префектом претории. Злые языки оклеветали господина. Убили его и стерли имя из книги истории. А Касперий не смог им помешать. Он не справился со своими обязанностями. Опозорил свое имя и имя предков. Как он может теперь смотреть на себя в зеркало? А эти убийцы ходят по дворцу Цезаря и грабят Империю. Что твориться? Куда катиться мир? Убийцы правят страной!