- Как так, дэм? - без выражения спросил Сег.
- Сегодня я убил бы его сразу. Но чем дольше мне придется его искать, тем больше гнева во мне накопится. Равно как и решимости заставить его заговорить и... поплатиться!
Сег, до сих пор смотревший мне в лицо, отвел взгляд.
И тут Лу-си-Юон задрожал. Сначала содрогнулись его худые плечи, потом дрожь начала сотрясать все его тело, едва прикрытое лохмотьями. И, наконец, он медленно отнял ладони от глаз. Глазные яблоки у него закатились, показывая белки, а дыхание стало совсем незаметным. Сейчас он напоминал загаженную птицами мраморную статую.
- Это и есть лупу? - поинтересовался я.
- Да, Дрей. Он сейчас пребывает в лупу. Его посещают видения. Кто знает, где сейчас бродит его душа...
- Возьми себя в руки, Сег!
Сейчас в Сеге Сегуторио ожила вся склонность к мистике, присущая его расе. Темные тайные сказания гор Эртирдрина, его родины, пробудились, откликаясь на колдовскую ауру этого старика, этого сана, этого лахвийского чародея.
Струящийся розовый свет лун заливал запрокинутое худое лицо старика, и его невидящие глаза казались безумными желтыми провалами. Я обвел взглядом окружающую меня туффовую рощу. Три корха беспокойно копались в своих перьях. И я, Дрей Прескот с Земли, подивился пока еще невиданным мной граням Крегена.
Из горла Юона вырвался нечленораздельный вой. Дрожь прекратилась. Пошатываясь, он поднялся на ноги, распростер руки крестом, растопырив застывшие в каменном напряжении пальцы. И завертелся, словно сорванное ураганом пугало, словно кощунственная пародия на распятие, словно кружащийся дервиш, который вот-вот истощит последние силы. А затем, столь же внезапно, осел на землю и вновь принял позу созерцания. Несколько мгновений он пребывал в неподвижности, потом оперся ладонями о землю, открыл глаза и посмотрел на нас.
- Ну как, заглянул в будущее, старик? - осведомился я.
- Дрей! - возмутился Сег, но я проигнорировал его гневный возглас.
Сан Юон склонил голову набок и посмотрел на меня. По-моему, даже тогда он не мог понять, что я собой представляю; я вряд ли подходил под какой-либо тип людей, с которыми он привык иметь дело. Теперь-то я знаю, и признаюсь в этом не слишком стесняясь своего тогдашнего состояния - что в тот момент я должно быть все еще пребывал в шоке и слабо контролировал свои слова и поступки. Так или иначе, но Юон решил быть со мной поосторожней. Позже я оценил это и ощутил немалую благодарность, а в то время лишь отметил про себя, что на моей физиономии, должно быть, опять появилась "маска дьявола" - и что я радуюсь этому, помоги мне Зар, радуюсь, невзирая на свою боль.
- Будущее меня в данную минуту не волнует, друг мой. Когда настанет подходящее время, я отблагодарю тебя за мое спасение, как подобает. Я открыл, как буду принят царицей Лилой...
- Тебя-то она точно не винит за поражение своей армии, - отозвался я. - По крайней мере, она не упоминала твоего имени - ни в связи с той бойней, ни с чем бы то ни было вообще.
- Она бы и не стала.
- Что же тебе открылось, сан?- спросил Сег.
- Грядет нечто, из-за чего царице понадобятся мое руководство и советы. Но она холодна - далека и холодна. Там есть женщина, другая женщина. И они яростно ссорились...
- Тельда!- воскликнул Сен и с тревогой посмотрел на меня.
Я был заинтригован. Неужели этот старик и правда видел, что происходило в Хикландуне - причем, судя по всему, прямо сейчас? Невозможно! Но помните, тогда я был молод и мало знал об особенностях Крегена и уж тем более о премудростях чародеев Лаха.
- Царица заточила эту женщину, Тельду, в тюрьму, и та плачет, потому что потеряла своего возлюбленного. - Юон многозначительно склонил голову, и его высокомерный нос нацелился мне в правое плечо. - Быть может, она мечтает о тебе, джикай?
- Если и так, - ответил я, - то она делает это без моего разрешения.
- А с каких это пор деве требуется разрешение сохнуть по мужчине?
Я не хотел продолжать разговор на эту тему при Сеге. И потому отошел к своему корху и проверил его сбрую.
- В путь, - предложил я. - Если Лила бросила Тельду в тюрьму, придется вызволить ее. Уж по крайней мере это-то мы обязаны для нее сделать.
Сег взлетел в седло. Сжав в одной руке узел поводьев, он сделал другой быстрое привычное движение, удостоверяясь, что большой лук под рукой и может быть выхвачен в любую минуту, а оперение стрел торчит из колчана за правым ухом.
Я видел в этой ситуации настоящую иронию судьбы; и больше чем иронию откровенную насмешку над всем, чем я дорожил. Ведь в путь-то я отправился с целью вырвать мою Делию из когтей злобного чудовища, а вместо этого спешу обратно к нашим друзьям, собираясь выручить женщину, чьи домогательства мне уже изрядно надоели.
Как же ржали бы мои кланнеры оценив юмор ситуации - пока я не заставил бы их замолчать, показав меч!
Мелко вибрируя крыльями, корхи поплыли над самой землей, набирая скорость, после чего заложили вираж, и мы воспарили ввысь. Я обозревал пространство на все триста шестьдесят градусов, как сделал бы на Земле, едва ступив на ют "Роскоммона". Только теперь мне приходилось окидывать взглядом еще и просторы как ниже, так и выше нашего летного горизонта. И я испытал почти сожаление, когда не увидел никаких преследующих нас мстителей на импитерах или корхах, и везущих на себе вартеры юэлши.
Будь я скроен из того же материала, что и романтические герои крегенских легенд - сплошное мужество, гордость, стоицизм и высокомерное безразличие к собственной боли - то не испытывал бы тех чувств, какие раздирали меня тогда. Не чувствовал бы всех тех грызущих и терзающих меня мук и сожалений. Но как бы то ни было, я знал одно: надо идти дальше... неведомо как и куда.
Мы приземлились на окраине Хикландуна.
- Если Лила и впрямь заточила Тельду в тюрьму, то будет глупо просто прилететь обратно, когда наступит утро, - рассудил я.
- Да, - согласился Сег.
Я догадывался о его чувствах. Со мной он был неизменно весел; это подбадривало меня и одновременно печалило. Бедняга самым отчаянным образом пытался привлечь к себе внимание Тельды, но чем больше он старался, тем более жестокая неудача постигала его.
Корхи сопели и ерошили перья, недвусмысленно требуя отдыха. Я посмотрел на Юона.
- Скажи мне, сан: ты можешь снова унестись мыслью прочь и найти женщину, которую я ищу?
- Выражайся яснее, джикай. Ты имеешь в виду Тельду, которую ты собрался вызволять из тюрьмы царицы - или женщину, которую любишь?
Я сильно вздрогнул.
Дурак! Почему я сам не подумал об этом - и чуть раньше!
Я вцепился в костлявое плечо Юона. Чародей не дрогнул, а лишь безмятежно посмотрел мне в глаза. Он недолго слушал меня и прервал, покачав головой.
- Женщина, которую ты любишь, так прекрасна, как ты говоришь?
- Да.
- Она, конечно, невероятно прелестна?
- Да.
Он убрал мою руку с плеча. Я не препятствовал ему.
- Я не могу найти ее тебе. Тельду я обнаружил лишь потому, что она находилась рядом с царицей. А здесь мне не за что зацепиться.
Мое непроизвольное движение заставило его отпрянуть. Яркое розовое сияние лун освещало его лицо, и каждая морщинка казалась словно прочерченной резцом.
- Но если она и впрямь так прекрасна, как ты говоришь... Думаю, она жива. Умгар Стро ценит красивые вещи.
- Делия Синегорская - не вещь!
- Для Умгара Стро любая женщина - вещь.
Я отвернулся. Как бы ни был он стар и самоуверен, какими бы там сверхъестественными способностями не обладал, это был для меня единственный способ удержаться и не уложить его ударом кулака.
- Ей занавешенный Фройвил, Дрей! -воскликнул Сег. - Идем!
Сан Лу-си-Юон снова разыграл свою пантомиму. Я называю это пантомимой, поскольку в то время воспринимал его действия именно как спектакль. Ведь как-никак я тогда был в безумном напряжении, до крайности взвинчен, полон отчаянья, устал и жаждал мести. Однако Юон играл с нами честно.