— Ага, — хохочет Наташка.
Попредававшись всласть утехам, по имени которых первый месяц в жизни молодожёнов называется медовым, мы выходим наружу. Дом стоит прямо у озера и мы выходим на небольшой причал с ажурными металлическими перилами.
— Невероятно, да? — удивляется Наташка. — Посмотри, какая чистая вода! Хочу в ней поплавать.
— Она прохладная, — усмехаюсь я.
— Ничего, ради одного только цвета можно было бы рискнуть. Посмотри на эту лазурь…
Совершенно роскошное и прекрасное место. Спасибо, Леонид Ильич за приглашение. Мне здесь уже определённо нравится.
Побродив вдоль берега, мы сворачиваем на тропинку, ведущую в сторону от воды, к лесу и зелени. Наташка идёт впереди, а я за ней. Красота. Запахи не передать, здесь целая палитра, свежесть, сладость и жаркое лето. На ужин нам обещали дегустацию местных вин.
— Надегустируемся мы с тобой сегодня, — улыбаюсь я и чувствую странное и не сказать, чтобы приятное чувство, будто за спиной кто-то есть.
Здесь ведь абсолютно безопасно кругом охрана, здесь Сталина охраняли, здесь Брежнева охраняют. Невозможно! Ни по воде, ни по воздуху, ни по, а, вернее, под водой.
Возможно или нет, но я поворачиваюсь, как можно проворнее и, твою дивизию! Прямо за нами стоит чел с пистолетом в руке. На нём спортивные шорты, футболка и кроссовки. А пистолет с глушителем.
— Здравствуйте, товарищи, — усмехается он. — Будьте благоразумными, пожалуйста. Мы сейчас немного поговорим. Только отойдём вон туда, по той тропочке. Надеюсь, вам хватит…
Чего именно нам хватит, он не успевает сказать, потому что я делаю шаг навстречу и пытаюсь провести приём… Твою дивизию… Чувак оказывается подготовленным, те же учебники, что и я изучал, вероятно…
— Нет, — усмехается он. — Кажется, благоразумием здесь и не пахнет, Бро, верно? Давай, иди по тропиночке, а то у вас патрули один за другим ходят, поговорить нормально не дадут. Безобразие сплошное…
3. Возвращение к делам
— Девушку отпустим и тогда поговорим, — спокойно предлагаю я.
— Девушку отпустим? — усмехается человек с ружьём.
Вообще-то с пистолетом, но в переносном смысле можно и так сказать.
— Нет, так не пойдёт, — тут же выносит он решение. — Она шум поднимет закричит, запричитает, я что, по-твоему девушек не знаю? Пойдём все вместе. Не бойся, ничего ей не сделаю. И тебе тоже не сделаю. Просто пару слов скажу и всё, понимаешь?
Он говорит по-русски очень чисто, и кавказский акцент проскакивает лишь изредка. Но всё-таки проскакивает, аттестуя своего носителя как человека с местными корнями, но достаточно образованного, либо много говорившего по-русски.
Внешность у него довольно универсальная. То есть он в равной степени может быть выходцем из любой кавказской республики, а также… из Греции, Италии, Испании и Франции.
У него чёрные немного вьющиеся волосы, тёмные глаза и жёсткие, чётко очерченные губы.
— Ладно, Бро, — кивает он. — Не будем тратить время. Разговор у меня недолгий, но важный.
Ну, да, разговор короткий, знаем мы такие разговоры.
— Я, всё же, — говорит неожиданно Наташка, — предпочитаю не слушать мужских разговоров. Поэтому прямо сейчас медленно, спокойно, но неотвратимо пойду и встану вон там. Полюбуюсь озером. Буду любоваться целых пять минут и в течение этого времени не буду кричать, проявлять обеспокоенность и звать на помощь. Пять минут. Ствол у тебя, всё равно, один и обоих ты не завалишь.
— Мне достаточно завалить Егора, — хмурится наш гость.
Хмурится, потому что Наташка, сказав свои слова, тут же направляется туда, куда показывала. Этот парняга не смотрел, естественно, поскольку ему пришлось бы обернуться и выпустить меня из поля своего зрения. А я, вообще-то, этого как раз и ждал, мысленно посылая Наташке горячие похвалы.
Но наш посетитель на это дело не ведётся. Не покупается. А комбинация, разыгрываемая моей милой, хоть и рискованная, но с большим количеством шансов на успех. Если бы этот кент просто хотел нас завалить, он бы уже завалил. Пушка у него с глушаком, никто ничего бы не услышал.
Он мог просто выстрелить и уходить по тому же пути, по которому пришёл. Другой вопрос, как скоро были бы найдены наши тела и, соответственно — как далеко успел бы он убежать. А теперь он получил развилку. И, хотя для того чтобы выстрелить сначала в меня, а потом и в Наташку много времени не нужно, она успеет закричать, прежде чем упадёт на землю, а это очень серьёзно сокращает шансы на успешный побег для этого странного человека.
Если же он будет стрелять сначала в неё, мне хватит времени, чтобы скакнуть в его сторону и обрушиться со всей яростью праведного гнева.