— Ты прав, воин. Он тебе больше никогда не понадобится. Там, куда ты идешь, я вижу тьму. Тьму, которая может поглотить тебя навсегда.
Дир ухмыльнулся:
— Ты же знаешь, я никогда не искал тихой и мирной жизни.
— Да, знаю. Таких, как ты, наш мир рождает лишь в те моменты, когда ее отчаяние очень велико и сродни материнскому отчаянию! Именно поэтому я не могу дать тебе погрузиться во мрак! Вчера со мной говорили духи!
— И что же они сказали? — мгновенно посерьёзнел Дир. Будучи офицером сначала Советской, а потом Российской армии, Петр все же не терял веры в потустороннее. Тем более, что именно духи этого племени спасли его тогда… пять лет назад.
— Они просили провести тебя к ним… — тихо проскользил голос шамана откуда-то сверху.
— Что? — удивился Дир и хотел было поднять взгляд наверх, как на голову разведчику обрушилось нечто, напомнившее ему по ощущению вылитую на голову ледяную воду. Холодная и льнущая к телу, нечто стремительно окутала его голову и мир погрузился в самую настоящую темноту…
— Они сами тебе расскажут… — откуда-то из далека донеслись до Петра последние слова старого шамана…
Взору Дира внезапно открылась поляна. Укрытый вечными снегами, сквозь которую упрямо проглядывали нежные зеленые листья травы, идеальный круг степи, края которого были скрыты свирепствовавшей вокруг непогодой немного ошеломил гостя. Прямо на середине поля высилась огромная юрта. Пространство вокруг конусовидного жилища было покрыто зеленой травой, которую немного припорошил снежок. Из юрты вышла молодая девушка и поманила Дира за собой, вглубь помещения. Петр тихонько зашел. В центре кочевого дома пылал костер, а вокруг него сидели девять мужчин, по одному взгляду на которых, было понятно, что они местные. Одежда на них была из оленьих шкур, а глаза, не отрываясь, смотрели в пламя костра. Самый дородный из мужчин, наконец-то поднял на Дира глаза. В свете огня, лицо незнакомца было страшным и величественным одновременно. Боровицкий спохватился и поздоровался со всеми традиционным для Таймыра приветствием, приличествующим местным народам. Теперь уже все девять пар глаз уставились на бывшего лейтенанта.
— Садись, — басовито протянул первый из посмотревших на Дира, мужчин.
Петр только сейчас увидел некоторый прогал в ровном кругу сидевших. Подойдя к месту, на которое указывал мужчина, Дир сел, скрестив ноги «полулотосом».
— Наших имен тебе знать не надо, — все так же тянул дородный мужчина, сидевший теперь прямо напротив Дира. — Но твое нам известно, воин. Твое прошлое гонится за тобой. И оно тебя не отпустит до тех пор, пока ты сам не посмотришь ему в глаза. Только тогда ты освободишься от своих снов… навсегда. Ты спас одну из наших внучек два года назад и мы хотим отблагодарить тебя, воин. А теперь иди, тебя ждут!
С этими слова, мужчина сложил ладони ковшиком и подув в них, резко повернул их в сторону Дира. Ничего не понимающего бойца подхватила неведомая сила и резко выбросила из юрты в бездонную темноту.
Возвращение в реальный мир было очень неприятным.
Чугунная голова хоть и не болела, но была ледяной, а горячая грудь хоть и была легка, но каждый вдох давался мужчине с адской болью в сердце. Дир, как мог и как позволяла тяжелая голова, осмотрел место, где лежал. Никуда его не перенесли. Лежал он в юрте Белого Ворона. Самого хозяина нигде не было. В согретом священным огнем воздухе плавали ароматы каких-то растений. В помещении было на удивление светло и уютно и Петр, даже мучаясь от едва терпимой боли, невольно расслабился и медленно, сквозь резь в груди, погрузился в сон. Ему показалось, что прошло едва ли минута его полузабытья, как вдруг какая-то неведомая сила подбросила его кверху, раздирая в разные стороны. Мышцы напряглись, затрещали сухожилия бывшего спецназовца, сердце казалось вот-вот вырвется из груди! Дир хотел закричать, но язык не повиновался, и лишь спустя минут пять беспредельного напряжения, Петр смог открыть глаза. Так ему показалось… На самом деле, это заботливая рука Белого Ворона смахнула с его чела влажную тряпку. Диверсант огляделся. Он все так же прибывал на своем месте, в юрте шамана, руки и ноги бывшего лейтенанта держали двое дюжих соплеменников Ворона.