Теперь все взоры были на генерале. Никто не ожидал услышать ТАКОЕ об в меру пожилом и уважаемом в офицерской среде человеке. Нет, все присутствующие знали, кроме Варягина, что их начальник воевал в Афганистане, но, услышать о таком здесь, бойцы, видимо, не ожидали. Уж больно серьезное впечатление производил Сивушов на своих подопечных, а потому слишком странными и неправдоподобными звучали слова полковника о лоботомии, которую провел их начальник какому-то бедолаге.
— И я уверен в том, что нападать сейчас, в данный момент они не будут. Хотели бы, давно раскатали бы нас и базу по бревнышку! — продолжая вышагивать по кабинету быстрыми длинными шагами, размышлял Шишков.
— Может, все-таки, боятся? — тихо предположил заведующий гаражом, все это время тихо сопевший на своем месте и никуда не вмешивавшийся.
— Ага, до дрожи костяной! — съязвил генерал, презрительным взглядом окидывая подчиненного, опустившего глаза в пол и постаравшегося съежиться до как можно меньшего состояния под ястребиным взглядом непосредственного начальника.
— Не-е-е, с их мощью, да сидеть в кустах? — глядя на свои кисти рук, сцепленные в замок, недоуменно пробормотал Котов. — Что-то здесь не вяжется. Либо они ждут для себя отмашки на активные военные действия, либо…
— Либо что? — не выдержал генерал Сивушов.
— Либо они сами не знают к чему готовиться. Такое ощущение, что все эти силы, пришедшие к нам под стены — это вынужденная, но вполне адекватная мера сдерживания, как Вы правильно заметили, товарищ полковник, которая должна помешать нам вмешаться в какой-то калейдоскоп событий и нарушить тем самым планы очень серьезного человека.
Умолкнув, Котов поднял свои ярко-зеленые глаза на Шишкова и с явным ожиданием стал следить за реакцией мудрого наставника и командира. Лев Николаевич, пройдя опять к своему месту за столом, тяжело опустился на него, издав несколько измученный вздох и подпер подбородок кулаками так, словно бы держал на плечах непомерно тяжелую для него ношу. Наступила тишина. Было слышно, как летает муха, которая никак не могла найти себе место в душном кабинете, в который с упорной настойчивостью пыталось влезть рассветное солнце. Никто ни на кого не смотрел. Опустившиеся в свои думы, офицеры сидели неподвижно, тяжело пропуская через легкие с каждым вздохом становившийся все более ядовитым, воздух. Первым прервал гнетущую тишину, покрывшийся уже третьим потом, Степан Никифорович:
— Слушаю ваши предложения, коллеги!
Внезапно, один из кулаков, на котором лежала голова полковника, выпрямился и открытая ладонь с силой ударила по генеральскому столу:
— Слушай мою команду! Товарищ генерал, извини! — немного отвлекшись, шепнул Сивушому Лев Николаевич. Генерал, не смотря на крутой характер, только одобрительно кивнул, всем своим командирским началом превращаясь в слух, дабы не пропустить ни одного слова, которые будет изрекать старый друг.
— Произвести тщательную подготовку оружия и оборудования для вероятного его применения не позже двадцати трех часов сегодняшней ночи! Действовать будем по такому принципу: по наступлению темноты, нашими бойцами будет применена установка электромагнитного излучателя типа ЭЛМ-83, что приведет к немедленному отключению всех систем танков Т-80 противника в радиусе трех километров. Из этого следует, что мы применим атаку с использованием рукопашного боя против главных сил противника напротив КПП №1. Подготовка наших солдат намного выше подготовки солдат срочников, а значит, это дает нам неоспоримое преимущество. Для атаки мы используем сто пятьдесят человек, которые прорвав цепь окружения, позволят нашим силам, в количестве пятидесяти человек пехоты и пяти БТР-ов, быстрым ходом вырваться за пределы базы по направлению в Архангельск-79.
— Товарищ полковник, а как же эта… ну-у-у… установка-то? Она же не позволит завестись и нам! — раздался неуверенный голос майора Котова.
— Не огорчай меня так, Сережа! — полковник слегка покривил губы. — Эта система действует только на электронику бронемашины, но не на управление и работу. Так что мы, для твоего пущего успокоения, сначала заведем наших ласточек, и только потом врубим элекромагнитку.
Майор на глазах покраснел, и поспешно отвел глаза, что бы ненароком не встретиться взглядом с полковником и генералом.
— А пока, на данный момент, всем отдыхать и «чистить кивер, весь избитый, а кто штык точить, ворча сердито, кусая длинный ус»! — литературно загнув конец приказа, выдал Лев Николаевич и, проследив, что бы все подчиненные вышли и прикрыли за собой дверь, обратился к своему начальнику и другу: