Петр мгновенно выпростал свою руку в сторону старика, в мгновение ока сжал ее в кулак и почувствовал как ладонь приятно кольнуло необычайно нежным теплом.
— А теперь иди, и запомни: никогда не теряй уважение своего Ножа! — с этими словами шаман совершил то же действие, какое совершил древний дух, к которому в прошлый раз отправился Дир из юрты Белого Ворона. Поднеся ко рту трубку, старик затянулся ей как можно глубже и выдохнул дым прямо в грудь Боровицкого. И снова неведомая мощь, как в первый раз, подхватила бойца и с легкостью вынесла из теплого помещения в бездонную пропасть всепоглощающего Мрака…
…Петр дернулся на своем лежбище, распахнул глаза в мимолетном страхе и тут же зажмурился, ожидая почувствовать такую боль, от которой обычный неподготовленный человек рискует сойти с ума. Прошла секунда, пять, десять… и ничего. Больное тело не ломало хозяина в муках после полученных в бою травм, но и бодрым чувствовать себя отказывалось наотрез. Дир медленно поднял левую руку, смахивая со лба бисеринки выступившего у него ледяного пота, и стараясь всем своим нутром провести небольшой анализ своего состояния. Не найдя каких-либо предостерегающе-намекающих сигналов от больных мест, Боровицкий поднялся со своего места, где провел ночь и, аккуратно ступая по раскиданному то там, то здесь мусору, вышел на кухню квартиры где нашел временное пристанище. Свежий утренний воздух приятной прохладой покрыл распаренное потное тело ветерана, мимолетными прикосновениями напоминая о том, как приятны такие мелочи, которые заставляют чувствовать себя живым и без ненавистной боли. Сквозь выбитое окно спецназовец прекрасно видел покрытые рассветными лучами солнца близлежащие дома, которых вчера не смог различить не столько от темноты ночи, сколько от страданий, наносимых ушибами и иными повреждениями. Вспомнив о вчерашних приключениях и знакомствах, Дир мельком кинул взгляд на потолок, гадая, встал ли уже новый знакомый или еще лежит и отдыхает, приходя в себя после такого хука. Опустив глаза и устремляя взгляд вдаль, Петр внезапно ощутил, что его правый кулак все еще сжат и именно оттуда распространяется по телу непривычное тепло, придававшее ему бодрости и медленно гасившее тупую боль в основании черепа. Осторожно разогнув пальцы, боец с удивлением обнаружил у себя на ладони небольшой костяной медальон, выполненный в форме пятиконечной звезды и поражавший своими удивительно ровными гранями. Сжав его между пальцами, Дир поднял его на вытянутой руке и взглянул на него на фоне быстро светлеющего неба. Чудесная вещица, невесть как оказавшаяся в руке бывалого военного, внезапно накалилась и тут же глаза спецназовца заметили яркий блеск в одном из окон дома, стоящего напротив. Петр не стал тянуть и, согнувшись в три погибели, отскочил в сторону, под защиту надежных кирпичных стен. Тут же пространство, где еще две секунды назад стояла в проеме окна его фигура, разорвалось тяжелой пулей, посланной не иначе, как очередным снайпером, имевшим счастье остаться в живых после встречи с бывшим спецназовцем ГРУ. Предполагать, что этот стрелок был «новеньким», Петр не стал, ибо в таком количестве снайперам в ОМОНе делать нечего, и, поэтому, в мозгу опытного военного сразу пронеслась догадка о том, что этим отчаянным «альпийским» стрелком мог оказаться паренек, встретивший Дира еще на окраине и который вполне мог остаться в живых после обстрела своей позиции из подствольного гранатомета автомата лейтенанта.
— Утро начинается не с завтрака! — зло процедил Дир, ощущая, как быстро закипает в нем самом от гнева кровь. — Убью, «зелёнку»!
С этими словами, которые нравилось употреблять его наставнику, Боровицкий оттолкнулся всем телом от стены и «щучкой» прыгнул в окно. Жесткий асфальт встретил его тело колючей травой, которой он был обильно поросший. Тело же отреагировало на такую встречу страшной болью, которую Дир силой воли заглушил. Рванувшись перед, под прикрытием удачно оказавшегося рядом раскуроченного остова БТР-а, Петр мысленно отщелкивал хлесткие шлепки и фонтанчики, возникавшие от бегущего в опасной близости, но цели так не разу и не достигшие. Боковым зрением лейтенант уже точно определил, откуда велась стрельба и, резко свернув с предполагаемого пути под углом в девяносто градусов, понесся по зигзагообразной траектории прямиком к трехэтажке, на втором этаже которой и разместился враг. Когда до подъезда бывшего жилого дома оставалось метро десять, раздался десятый выстрел, означавший, что патронов в магазине больше нет, и ветеран снова сменил траекторию пути, правой ногой оттолкнувшись от старой оградки, окаймлявшей жилые помещения по периметру и каким-то чудом оставшейся « в живых», хоть и покрытой толстым слоем ржавчины. Дир смог допрыгнуть до окна квартиры на первом этаже и сразу же выпрямил немного согнутые в коленях ноги, мощным толчком посылая себя вверх. И, удача! Пальцы смогли зацепиться за оконную раму, располагавшуюся без стекол на втором этаже. Рывок, резко сократившиеся мышцы буквально подбросили Дира наверх, и боец оказался в комнате в доли секунды, как раз в тот момент, когда снайпер, здоровый мужик в камуфлированной одежде, с балаклавой на голове, производил завершающие перезарядку оружия действия, вставляя магазин в винтовку и потянувшись правой рукой к затвору.