Пролог
Озеро Иссык-Куль, Центральная Азия, осень 19 года до н.э.
Красное от пыли, вздыбленной пустынным ветром, на восточном краю небосклона недобрым предзнаменованим высело солнце. Взобравшись на вершину холма, мужчина расправил доспехи и взвалил на спину массивный меч. Внизу, за усыпанным галькой берегом, раскинулась водная гладь, границы которой уходили в бесконечность. Мужчина успел попробовать воду на вкус, и соли в ней не чувствовалось. Значит, это не Океан, а полоса горизонта - не огненная кромка мира. Он всмотрелся в рассветную даль, надеясь разглядеть место, где озеро сужается, а заснеженные вершины гор мельчают под восходящим солнцем. О перевале ему рассказал торговец, но уверенности по-прежнему не было. Что, если они уже мертвы и пересекли реку Стикс? Быть может, перед ними сам Элизиум? Впервые за догое время сердце воина кольнул страх. Известно ли мертвецам о живых, вторгшихся в их владения?
- Лициний! - грянул зычный голос. - Где там твой зад?
На лицо мужчины наползла усталая улыбка. Подняв руку,он взглянул на товарищей. Те жали на дальней стороне холодного как лед потока, который ему пришлось перейти вброд на пути сюда, - вода с гор неслась через извилистое ущелье, оставшееся зи их спинами, и питала озеро. В предрассветный час торговец показал ему тайник, где была спрятана лодка. Торговец… Лициний и сейчас чуял запах его страха. Он приковал несчастного к скале за холмом. Теперь уже недолго… Пока они тащили купчишку сюда, тот в отчаянии твердил одно и то же: ему-де известно, как найти самое поразительное сокровище на свете. Там, за восточным горизонтом, затеряна гробница величайшего императора. И он покажет им путь. Впереди ждут несметные богатства. Они сами заживут как императоры - каждый. Им суждено бессмертие. Бессмертие.
Лициний не спешил принимать его слов на веру, но в остальных торговец нашел благодарных слушателей. Поддавшись соблазну, многие сложили головы на пути сюда. И все же Лицинию по-прежнему не хватало уверенности. Он коротко посмотрел на горизонт, потом на юг. Не ошибся ли он? Взгляд вернулся к прибрежной полосе. На дальней оконечности озера располагался лагерь - прямоугольник, ощетинившийся заостренныйми кольями. Под палящими лучами солнца здешняя почва стала твердой как скала. Прошлой ночью люди валились с ног от изнеможения, но у них все же отыскались силы выкопать ров и соорудить крепостной вал. Ныне им угрожал новый враг, впервые заявивший о себе, когда они напали на согдийцев и взяли в плен "языка". С этим врагом, которого они скорее слышали, чем видели воочию, вчера ночью, в непроглядном мраке ущелья, им выпало сойтись в схватке. Чтобы выстоять, потребовалась вся их солдатская сноровка. Вся мощь римских легионеров.
Поход продолжался не первую неделю. Если на пути не вставало помех, за день делали двадцать пять миль. Но начало кошмару было положено целую жизнь назад - в двух сотнях миль от Средиземноморского побережья, на поле брани при Каррах. Тогда их заковали в цепи и под ударами кнута погнали за четырнадцать сотен миль на восток - в Маргиану, парфянскую твердыню. Любому, кто сбивался с шага, на месте отрубали голову. В живых остались лишь самые стойкие. И вот теперь, тридцать пять лет спустя, они совершили побег и вновь выступили в поход. Тысячи миль пробирались они по горам и пустыням, в безжалостный зной и лютый холод, сквозь бури и вьюгу, и прошлое их блекло за пеленой снега и пыли.