Служанка моей главной жены принесла мне тыкву с хорошей водой. Это девочка, немного старше, чем моя дочка. Какое-то животное исполосовало ее когтями, оставив шрамы на руках и спине. Я думаю, что они заживут. Я спросил ее, что за зверь это был. Она не знает его имени, но говорит, что я убил его. Ее саму зовут Мтото.
Я НАПИСАЛ, что не буду писать при свете костров. И это много говорит о моей мудрости! За нашим лагерем смеется сумасшедший. Я спросил Мвиту, не должны ли мы прогнать его. Он сказал, что здесь очень много опасных животных и еще более опасных демонов. Они всячески пытаются выманить нас за костры, но мы не должны идти.
ЖЕНЩИНЫ сворачивают лагерь и не разрешают мне помочь им. Тогда я напишу о том, что видел прошлой ночью. Леопард, огромный как лев, кружил вокруг нашего лагеря. Я проснулся и смотрел за ним. Иногда он подходил очень близко к кострам. Он был чернее черной ночи и очень красив; мне показалось, что он перетекал из одного места в другое, и при этом выглядел опаснее, чем серпоносная колесница. Я взял копье, которое перед сном воткнул в землю рядом с головой. Наши часовые даже не поворачивали глаз к леопарду. Он пробегал перед часовым, а тот глядел в одну сторону, в другую, вверх на луну или вообще закрывал глаза. Я видел это неоднократно. Мне это показалось странно, и я решил это записать. Возможно, мне это все приснилось.
МЫ остановились около деревни, в которой есть человек, знающий, где находится храм, который мы ищем. Он на охоте, и мы ждем его возвращения. Его зовут Мзи.
Бинти заплакала, и я попытался успокоить ее. Когда я спросил, что произошло, она ответила, что когда мы найдем святое место, я вспомню других людей и уйду отсюда. Я сказал, что нет, но она настаивала. Не знаю, возможно она права. Я бы пообещал ей остаться, но что хорошего в обещании человека, который не может ничего вспомнить? Я сказал, что если я уйду, она может идти со мной. Тогда она перестала плакать, или почти перестала.
МЗИ наконец вернулся. Он старше, чем я ожидал, самый старый человек в деревне, но все еще охотится — и охотится хорошо, потому что принес прекрасную антилопу. Он предостерегал нас от священного места, сказав, что там много змей. Урей говорит, что нам не надо бояться их, пока он с нами. Мои сыновья хвастаются, что убьют всех змей. Я предостерег их и посоветовал оставить змей в покое. Даже в самые лучшие времена змеи и мальчики плохо ладят между собой, а змеи в священном месте конечно священны.
Мит-сер'у рассказывает о своем доме в Саисе, о доброте жрецов и о девушках, поющих, танцующих и играющих на пирах, где она пила хорошее вино до тех пор, пока не валилась с ног. Я сказал, что прошу меня простить за то, что так далеко увез ее от такого замечательного места. Она не стала ругать ни меня, ни кого-нибудь другого, только сказала, что это была воля богов — если бы она осталась дома, с ней случилось бы что-нибудь плохое. Он попросит богиню пожалеть ее, и богиня конечно поможет ей — надо только найти храм. Хатхор, так зовут ее богиню. Я сказал, что священное место царя может быть священным и для Хатхор, и мы могли бы помолиться там. Как только я сказал эти слова, золотой скарабей на моей груди зашевелился, как живой.
Мзи подарил свою антилопу царю, и царь подарил ее деревне, которая завтра устраивает пир в нашу честь. Завтра утром я буду охотиться вместе с Винджари и Утунду, и тоже внесем достойную долю в будущий пир. Даже если я и не могу научить их охотиться (так они говорят), может быть они научат меня чему-нибудь.
31
ДИКАЯ СТЕПЬ
ТАМ, где мы разбили лагерь, не было воды. У нас было немного в тыквах и в кожаных мешках, похожих на винные меха. Мзи говорит, что завтра, перед тем, как мы достигнем храма, найдем ручей. Там есть дичь, хотя и не много; животные должны где-то пить.
Сегодня мы ушли далеко от реки, идя по высохшему руслу, хотя когда-то она было полноводным притоком Великой Реки. Я не помню, как мы ушли от нее, но, по словам Чече и детей, мы вышли на рассвете.
Мои сандалии почти порвались. Я поискал среди того, что мы несем, материал, из которого можно сделать новые. Чече спросила, что я делаю. Когда я ответил, она сказала, что сплетет мне новые из травы. Возможно я разрежу пустой мех для воды и сделаю из него мягкие кожаные подкладки для сандалий.
Храм недалеко. Скарабей, которого я несу, видит его (или, возможно, чувствует) и шевелится, пока я пишу. Царь не хочет входить в храм в темноте. Не сомневаюсь, что это мудро; там может быть логово зверей — леопардов или большеголовых диких собак, которых мы часто видели сегодня.