Милетец зевнул.
- А что случилось с вином, которое оставалось в бурдюке? Вряд ли он вылил перед статуей все.
- Нет, конечно. Бурдюк он оставил себе. Кое-кто считает, что он сам колдун и просто свистом отозвал этих чудовищ, кто бы они там ни были, а все остальное проделал только для того, чтобы даром получить выпивку. А по-моему, если человек на такое способен, так он еще весьма малую цену запросил.
- Я тоже так считаю, - задумчиво кивнул милетец, а когда хозяин гостиницы отошел от стола, снова бросил свою монетку. - Но интересно, во имя кого совершалось подобное чудо? Когда я поднял из могилы ту мертвую, у меня хватило ума еще до первых петухов отвести ее к могущественным покровителям. Это, правда, _не мои_ покровители, ну да ничего. Заполучив ее, они ими стали. Впрочем, многие презирают богатство. Я и сам таков.
- Что-то по твоим речам не похоже, - заметил Басий.
- Скажи, у тебя деньги есть? - обернулся к нему милетец.
- Я думал, ты угощаешь.
- О, ну конечно! Я просто хотел узнать, есть ли у тебя хоть какие-нибудь деньги.
- Два-три обола есть, - признался Басий.
- Тогда лучше выброси их. От них не будет пользы - по крайней мере там, куда мы идем. Это общеизвестно. Брось их прямо в грязь. Уверен, здешний хозяин будет просто счастлив подобрать их.
Басий сердито глянул на милетца, но ничего не сказал.
- Вот видишь! Не так уж ты и сам презираешь деньги. Богатство сковывает человека, оглупляет его, порождает в нем высокомерие, но всякое богатство сопровождает одна прекрасная вещь: деньги! Это замечательная вещь! Вы только взгляните, - милетец поднял монету с совой, - как она сияет! С одной стороны сова - мужское начало, с другой - это Хозяйка Афин, а она женщина до мозга костей. - Он бросил монетку на стол. - К тому же деньги вечный повод для размышлений.
- А ты знаешь, что сделал Павсаний после битвы при Платеях? - спросил Басий.
Милетец помрачнел, а Ио пропищала:
- Расскажи!
- Мы убили Мардония и отняли всю его добычу. А после Павсаний велел персидским поварам приготовить обед, какой они подали бы своему бывшему повелителю и его свите. И на обед он пригласил всех своих офицеров, хотя меня, к сожалению, там не было. Зато Эвтакт был и все мне рассказал. И за обедом Павсаний сказал: "Видите, сколь богаты были те люди, что явились сюда разделить с нами нашу нищету".
- Это сущая правда, - кивнул милетец, все еще вертя в руках свою монетку. - По нашим меркам, империя невероятно богата. Между прочим, на самом деле его звали не Мардоний, а Мардунья, что значит "воин".
- Ничего себе имя, язык сломаешь! - заметил Басий.
- А ведь придется порой и ломать его, если рассчитываешь разбогатеть, освобождая азиатские города с армией Павсания.
- Кто тебе сказал, что я на это рассчитываю?
- Никто. Я же сказал "если"!
- Учти, ты говоришь слишком много, Эврикл!
- Хорошо, хорошо. - Милетец поднялся. - Прошу извинить меня, однако я вынужден временно вас покинуть, друзья мои... Кстати, где здесь это делают? За домом, я полагаю?
На мгновение все умолкли; потом Басий сказал:
- Я, пожалуй, тоже с удовольствием сходил бы с ним.
Я спросил, почему же он этого не сделал.
- Потому что мне положено оставаться при тебе. А мне очень интересно, что у этого Эврикла под одеждой? Ты не знаешь?
- Ты хочешь спросить, видел ли я его обнаженным? - удивленно переспросил я. - Что-то не помню.
- И я не видела, - сказала Ио. - Да мне и не хочется! Я еще слишком маленькая.
Басий усмехнулся, глядя на нее.
- Хорошо, по крайней мере, что ты это понимаешь. Половина детей в твоем возрасте куда глупее. Но если заинтересуешься, я с удовольствием покажу тебе...
- И можешь сразу считать себя покойником, - вставил я.
- Да ты никак угрожаешь мне, варвар?
- Латро - не варвар, - возразила Ио. - Он говорит по-нашему не хуже тебя. Даже лучше.
- Говорить-то говорит, а вот умеет ли он бороться?
- Ты же видел, как он отшвырнул тогда твоего лохага?
Басий ухмыльнулся.
- Видел, и до сих пор удивляюсь. Хочешь схватиться со мной, варвар? Он осушил свою чашу. - Правила те же, что в Олимпии: ниже пояса не бить, ногами не лягаться, обхват ниже пояса не делать.
Я встал и снял свой хитон. Басий положил на стол меч и ножны, снял доспехи и тоже стащил хитон через голову. Откуда ни возьмись явился хозяин гостиницы да еще притащил с собой дюжину праздных зевак.
- Это всего лишь дружественный поединок, - пояснил ему Басий.
Он был примерно на ладонь ниже меня, но раза в три тяжелее. Когда он положил руку мне на плечо, то я будто ухватился за толстую дубовую ветку. Еще мгновение - и он обхватил меня за талию; еще секунда - и я шлепнулся спиной в грязь.
- Слишком легкая победа, - заявил Басий. - Разве тебя никогда борьбе не учили?
- Не знаю, - сказал я.
- Ну что ж, это лишь первый бой. Будет считаться, что ты проиграл, если я тебя уложу три раза подряд. Хочешь еще попробовать?
Я окунул руки в пыль, чтобы потные ладони не так скользили. На этот раз Басий вскинул меня над головой и пояснил:
- А теперь, если б я хотел тебя изувечить, варвар, я бы со всего маху швырнул тебя об стол и сломал тебе позвоночник.
Двор гостиницы медленно кружился у меня перед глазами, пока наконец небо не оказалось там, где ему и положено. Я валялся на земле, точно пришлепнутая ладонью муха.
- Итак, два ноль в мою пользу. Еще хочешь?
От стыда у меня даже слезы на глазах выступили, и я смахнул их тыльной стороной ладони. Один из зевак сказал хозяину гостиницы:
- Ну хватит, я свой обол забираю! К чему время попусту тратить?
- В таком случае я ставлю на Латро еще один обол! - вдруг услышал я звонкий голос Ио. К этому времени я уже умудрился встать на колени.
- Держать пари с такой малявкой? А ну покажи свои деньги! Ладно, согласен. Однако ж он явно не Геракл, так что смотри, девочка, проиграешь!