- И все же твои слова не объясняют существования других богов. А как же боги земли, огня, ветра и так далее?
Тизамен кивнул и наклонился ко мне поближе, чтобы лучше слышать.
- Ну, об этом я могу говорить и от своего имени, - начал я, - и от имени того восточного мага. Мне кажется невозможным, чтобы Добро существовало без Зла, а Зло без Добра. Ведь только слепому кажется, что всегда ночь и дня не бывает, верно? И по-моему, если Ахурамазда...
Тут в шатер вошел гоплит из охраны регента, и я умолк.
- Капитан прибыл, господин мой, - сообщил гоплит.
- Придется ему подождать, - сказал регент, а мне повелел: - Продолжай, Латро.
- Если Ахурамазда существует, господин мой, то все на свете в итоге служит ему. И могучий дуб, и мышь, что грызет корни этого дуба. Без дубов не существовало бы мышей, без мышей не было бы кошек, а без кошек не стало бы дубов. Но почему бы этому богу не иметь и более могущественных, чем дубы и люди, слуг? Разумеется, он должен их иметь, ибо пропасть между Ахурамаздой, людьми и дубами слишком велика! Мы знаем: у каждого царя есть главный министр, чья власть лишь чуть-чуть меньше царской, и у таких министров есть свои подчиненные, тоже министры и тоже облеченные властью. Кроме того, осмелюсь заметить, само существование солнца, луны, земли, огня и воды - это не подлежащие сомнению факты.
- Однако же существование Ахурамазды - факт отнюдь не неоспоримый. Допей свое вино.
Я допил и сказал:
- Великий регент, представь себе такой большой город, как, например, Сузы. В центре города стоит огромный царский дворец. А за дворцовой стеной сидит на корточках жалкий мальчишка-нищий, и этот мальчишка - я.
- А Ахурамазда - самый главный и сидит на троне в этом дворце?
Я покачал головой:
- Нет, господин мой. По крайней мере, для меня, Латро, или для того мальчишки-нищего. Для нас самые главные во дворце - слуги. Они и правят там. Вот, например, как-то раз повар кинул мне кусок мяса, а поваренок дал хлеба. А однажды я даже собственными глазами видел постельничего, господин мой! Вот уж у кого действительно власть в руках!
Регент встал. Тотчас вскочил и Тизамен, и я следом за ним.
- Все верно - по крайней мере, для мальчишки-нищего, - сказал регент. Хотя, видимо, сам постельничий себя в царском дворце повелителем не чувствует. Мы еще поговорим с тобой об этом, Латро, когда ты вернешься из Сеста. Хочешь посмотреть на свой корабль?
- Да, очень, даже если это тот самый, на котором мы сюда приплыли! Я-то все позабыл, но Ио говорит, что мы приплыли сюда на корабле.
- Нет, это один из кораблей, на которых сюда приплыли _мы_, - пояснил Павсаний, и мы вышли на свежий воздух из душного шатра, где все пропиталось ароматами благовоний. В ночном воздухе чувствовались куда более тонкие ароматы - цветущих растений и моря. - А тот, на котором приплыли вы с Ио, я отправляю назад, в Олимпию. В Сест вы с Пасикратом поплывете на другом корабле.
Снаружи регента ждали гоплит и еще какой-то мужчина.
- Ты капитан Непос? - спросил Павсаний.
Мужчина шагнул вперед и низко поклонился. Седые волосы его блеснули в лунном свете, точно морская пена.
- Ты хорошо понял свое задание и согласен с ним?
- Да. Я должен отвезти сто спартанцев и двести семьдесят рабов в Сест. И еще одну женщину, которая желает отдельную каюту.
- И еще девочку-рабыню, - подсказал ему регент. - Она поплывет вместе с этим рабом.
- Мы можем занять одну каюту, - сказал я. - Или же спать на палубе, если места в каюте не найдется.
Капитан покачал головой.
- Почти всем придется спать на палубе, на судне и так повернуться будет негде, - сказал он.
- Но ты сумеешь разместить всех воинов? - спросил регент. - С едой и со снаряжением?
- Да, господин мой, только без особых удобств.
- Им особые удобства и не требуются. Тебе известно, что у тебя не будет возможности войти в гавань Сеста? Город осажден, а остальные порты Херсонеса все еще в руках Великого царя.
- Хорошо, я причалю на этой стороне, - закивал капитан, - а их переправлю на лодках. Так безопаснее.
- Хорошо. Что ж, пойдем с нами. Я обещал показать твой корабль Латро, так что уж ты сам укажи, который из них твой. - Регент оглянулся, однако Тизамен куда-то исчез. Гоплит предложил поискать его, однако Павсаний покачал головой. - Приходится предоставлять таким людям, как мой Тизамен, некоторую свободу, если хочешь, чтобы они оставались при тебе. - И уже на ходу добавил, обращаясь ко мне: - Он, должно быть, просто хочет пощадить свои старые ноги. Знаешь, нам пришлось сделать его полноправным спартиатом, чтобы он помог нам в битве при Платеях, хотя он никакой не спартанец.
Месяц висел совсем низко и очень напоминал мой меч Фалькату. Ночь была звездной. Мы взобрались на утес, откуда была отлично видна небольшая гавань.
- Вон моя "Навзикая" (*147), - гордо объявил капитан. - Она ближе всего ко входу в бухту. - Его корабль казался лишь черным силуэтом на темной воде, однако мне сразу же захотелось очутиться на палубе, ибо здесь мне искать было нечего.
- Тебе, наверное, захочется поскорее вернуться? - спросил регент капитана.
- Сперва мне нужно как следует выполнить твое поручение, великий регент, однако...
- Ступай. - Регент, не дослушав, махнул рукой.
Я подумал, что теперь мы вернемся в лагерь, но регент продолжал стоять на утесе, и через некоторое время я понял: смотрит он вовсе не на корабль, а в морскую даль, туда, где лежит Сест.
Наконец он повернулся ко мне и тихо сказал:
- А что, если тот мальчишка-нищий... Пусть его имя будет не Латро, а Павсаний, хорошо? Так вот, что было бы, если б тот маленький Павсаний смог бы стать известным царю? Ты должен помочь мне, Латро, и я тоже помогу тебе. Я дам тебе не только свободу, но и многое другое.
Я сказал, что вряд ли в моих силах помочь ему, но я конечно же буду счастлив, если это будет возможно.
- Ты можешь сделать очень многое, Латро! Ты ведь знаешь всех слуг во дворце, и, возможно, тебе удастся убедить их, чтобы они позволили войти во дворец и мне тоже.
Он повернулся и пошел прочь. Гоплит, сопровождавший нас, как всегда в полном молчании, тащился сзади.
Поднимаясь по крутой тропе обратно в лагерь, я все думал о последних словах регента и о тех разговорах, которые уже привел здесь. Я был в отчаянии: я очень сомневался, что из этого предприятия что-либо выйдет, хоть и не решился сказать об этом регенту, когда прощался с ним. Как может человек, будь он хоть принцем, хоть самим царем, войти во дворец, которого ни он и никто другой даже не видел? Как он может стать другом монарху, у которого министрами - боги?