– И к чему ты это говоришь?
– Да вот думаю, что, если Храпко должен заплатить большую виру, ему придётся срочно продавать товар и лодью. Прямо сейчас хорошую цену никто не даст. Значит, Данилу нужно будет отдать всё, что он имеет, в треть истинной цены.
– Ага! И ты хочешь этим воспользоваться?
– Конечно.
– А земляка не жаль?
Вадим поморщился:
– Какой он мне земляк? Так, попутчик от Новгорода до Волегоща, вот и всё. Опять же он держит руку Якуна Мирославина, не теряющего надежду вернуться на родину. А моему семейству ближе Судило Иванкович, который сейчас посадничает.
– Ясно.
На этом разговор был окончен, и, оставив тёзку руководить разгрузкой лодьи, я направился в город. До судилища было ещё четыре с лишним часа, и я потратил это время на беседу с Огнеяром, который уже знал о моём вчерашнем приключении, и на общение с вуйкметом дружины Яровита, старым воином по имени Лучан Градко.
Огнеяр, верховный жрец Яровита, мои действия одобрил и дал небольшую юридическую консультацию. Я внимательно его выслушал и пришёл к выводу, что закон, как всегда, на стороне того, у кого есть влиятельные друзья в местной администрации. А поскольку они у меня имеются, для ведуна Вадима Сокола всё сложится наилучшим образом. Ведь конфликт с купцом Храпко можно рассмотреть с разных точек зрения. Поэтому возможны два основных варианта развития событий.
Первый вариант мягкий. На постоялом дворе имела место драка между новгородским торговым гостем и храмовником Вадимом Соколом. Слово за слово, и воин ведуна Вадима первым ударил почтенного купца. Завязалась потасовка. Однако крови пролито не было. Виновны обе стороны, и если они готовы примириться, то должны сообща заплатить за разбитую во время драки мебель и при всём честном народе заявить, что претензий друг к другу не имеют.
Меня, конечно, такой расклад не устраивал, поскольку он ничего не давал. А вот вариант номер два, жёсткий, очень даже понравился. С этой позиции драка выглядела совершенно иначе. Группа иностранных граждан, новгородцев то есть, по предварительному сговору и с применением оружия средь бела дня пыталась совершить грабёж и отобрать у храмовника Сокола его движимое имущество в лице князя Игоря. С этой целью они сознательно пошли на конфликт, были готовы совершить смертоубийство и освободить врага венедского народа. Поэтому, с учётом всего вышеизложенного, купец Храпко признавался виновным в особо тяжком преступлении и должен ответить головой или выплатить пострадавшей стороне двойную виру в размере восьмидесяти гривен плюс одну виру в размере сорока гривен в пользу города. Сто двадцать гривен – это средняя стоимость неоснащённой купеческой лодьи. И если принять во внимание, что полную цену за неё не дадут, а наличности у купца нет, Храпко лишался всего: и судна, и товара, и моряков, которые наверняка уйдут на службу к моему тёзке из Ладоги.
Правда, был ещё один вариант. Обвиняемый мог потребовать божьего суда и выйти на круг с мечом в руке. И покидал его тот, за кем правда, а кого боги признали виновным, оставался в нём, естественно мёртвый. При этом от поединка можно отказаться. Однако это удар по репутации, и, если Храпко кинет мне вызов, я его приму. Впрочем, купец на это вряд ли решится, а если и выйдет на божий суд, то умрёт.
Получив консультацию от волхва, который заверил меня, что среди заседателей суда будет «наш человек», я поблагодарил Огнеяра за науку и занялся подбором вооружения для своих будущих дружинников. Вместе с Лучаном Градко посетил арсенал храма, надо сказать, богатый, но наполненный старым оружием. Здесь выбрал кольчуги наиболее распространённых размеров, щиты, шлемы, мечи, несколько мешков, которые были наполнены копейными наконечниками, полсотни боевых и сотню метательных ножей, три десятка секир и кое-что из снаряжения. Вуй-кмет, который отдавал мне свои запасы, словно от сердца отрывал, сказал, что всё это будет приведено в порядок и доставлено в Аркону с попутным судном. После чего поскорее выпроводил меня за стены храма. Видимо, старый вояка решил, что если я задержусь, то попробую ещё что-то урвать, а он этого вынести не мог.
Я снова оказался в городе и отправился к храму Велеса, второго главного святилища в Волегоще, и пока шёл, думал о своём. Вроде бы всё ровно и вокруг мирный город. Конфликтов не намечается, иди и ворочай в голове мыслишки. Но отчего-то, спустя несколько минут после того, как я покинул храм Яровита, мне стало неуютно, а в районе солнечного сплетения образовался тревожный комок. Прислушался к своим чувствам, и причина беспокойства была обнаружена. За мной наблюдали, явно не друзья. Позади кто-то шёл и бросал в мою спину злые взгляды.