И сразу всплывают в памяти долгие лета вместе. И короткие ночи.
– Ты угадала. Я хочу поговорить. Но развязывать пока не стану. Уж прости. Слишком долго тебя не видел.
– С каких пор ты завёл привычку просить прощения? Разве ты знаешь, что такое чувство вины?
– Перестань, Млада, – Наставник раздражённо встал. – Я ждал тебя в этом холодном городе слишком долго для того, чтобы с первых слов поругаться.
– Или убить.
Он отвернулся и сплюнул на пол.
– Ты так же невыносима, как и всегда!
– Некоторые терпят.
Наставник неопределённо повёл плечом, расстегнул плащ и бросил его на стул, который находился в таком же плачевном состоянии, что и стол. Свет ясно обрисовал фигуру арияш, гибкую и подтянутую. Он размял пальцы, будто бы решался на что-то, а затем заговорил снова:
– Я хочу, чтобы ты ушла со мной. Мы можем сбежать, укрыться от Гильдии… Лучше идти на восток.
Млада плохо расслышала последние слова – так сильно зашумела кровь в ушах. Она сверлила взглядом его спину, ожидая, что он повернётся. Хотела по глазам понять, что он действительно этого желает. Что его предложение – не только отзвук проведённых вместе лет, не тень жалости и привычки. Хоть этот человек, как и она, был научен никого не жалеть и ни к кому не привязываться. Возможно ли другое?
Но Наставник всё так же медленно и глубоко дышал, прислушивался, но не шевелился.
Млада пыталась обдумать его слова, отыскать в себе хоть отблеск радости. Ведь она так этого хотела. Когда-то… Уйти, и чтобы лишь он был рядом. Она даже хотела отказаться от мести, так сильно Наставник был ей нужен.
Тренькнула, обрываясь, какая-то внутренняя, истончённая временем струна, и стало легко. Безразлично. Млада ухватилась пальцами за натянутую её весом верёвку, подтянулась и всё-таки села. Вмятины на запястьях тут же заныли.
– Ты бы хоть имя мне своё сказал… – тихо произнесла она.
Наставник обернулся. Снова подошёл и присел рядом прямо на землю.
– Ставр. Меня зовут Ставр, – он подхватил ладонью её перекинутую через плечо косу и проследил, как та медленно соскользнула. – Я скучал по тебе, бенхим киз [1].
Млада смолчала, наблюдая за ним.Ставр одной рукой ловко распустил ворот её рубахи, распахнул, провёл ладонью по животу и груди вверх, коснулся большим пальцем губ. Едва заметно улыбнулся. Но не тепло, а отстранённо, будто своим далёким мыслям. Воспоминаниям о тех временах, когда кроме друг друга у них никого не было. И Млада поняла, что он до сих пор видит в ней ту девчонку, которая беззаветно и молчаливо его любила. Которая с радостью и страстью отдалась в его руки, когда он не смог больше сдерживать своё желание.
Но всё давно поменялось. Он отправил её к Песчаному Ворону, не захотел сберечь то, что зародилось между ними. Так ему было удобнее. Сейчас Млада, ослеплённая поначалу неожиданностью встречи, переставала видеть в нём того Наставника, который восхищал её и пугал одновременно. Которого она желала, как единственного достойного мужчину на свете. Остался только Грюмнёрэ, такой же чужой и незнакомый, как и остальные.
Ставр наклонился и поцеловал Младу. Она ответила, пытаясь найти в глубине памяти хоть какие-то обрывки былых чувств. Его губы, всё такие же мягкие и чуть горькие, пахли ариванским табаком. Запах, который раньше будоражил, теперь вызывал только отвращение. И было зябко, словно не живой человек обнимает её, а склизкая змея оплетает гибким телом всё крепче. Одно усилие – и выдавит всю жизнь до капли. Он нарочито неспешно развязывал гашник Млады, но его рука подрагивала от сдерживаемого нетерпения.
– Так, связанную, и возьмёшь? – глухо проговорила Млада, когда Ставр спустился губами по её шее.
Он отстранился и прищурился, напомнив ей о глазах другого цвета, что щурились очень похоже. Но в тех глазах даже в моменты ссор никогда не было такого недоверия и холода. Он не развяжет… И убьёт, как только появится повод.
– Так что ты скажешь? – Ставр выпрямился. – Готова уйти со мной? Ведь ты же этого когда-то хотела. Хотела всё бросить. Мы уедем в Хилтар или дальше на восток. Там нет крупных городов, но мы найдём место, чтобы переждать. Рано или поздно о нас забудут.
– Они ничего не забывают, – хмыкнула Млада.
Странно было слышать от Наставника столь наивные слова. Что с ним такое?