Тем не менее, это никак не повлияло на отношения между союзниками и, следовательно, нечего было беспокоиться о возможном столкновении между жителями Убежища и войсками южан.
Итак, Руди и Минальда мирно бродили среди этой зимней сумятицы, пили горячий джин с водой и ели медовые сласти, словно пара дорвавшихся до лакомств подростков. На Зимний праздник существовал обычай дарить детям подарки, и Минальду постоянно останавливали ее маленькие знакомые и хвастались своими новыми игрушками. Даже жители Пенамбры, которые в спешке покинули город, ничего не захватив с собой, старались поддержать этот обычай и дарили детям что-нибудь вроде разукрашенного грецкого ореха или самодельной куклы. После некоторого раздумья Руди, к неописуемому счастью Тира, подарил малышу ключи от мотоцикла. Руди знал, что никогда уже не воспользуется ими снова.
Как и все остальные, они от всего сердца смеялись, наблюдая за тем, как потешно скользят на льду замерзшего ручья участники различных соревнований. Блид, окруженный толпой заинтересованных зевак, предсказал Минальде будущее. Он утверждал, что Минальда второй раз выйдет замуж, на сей раз за чужеземца, и, пройдя огонь и воду, заслужит любовь и власть. Вполне достойное и безопасное предсказание, по мнению Руди, – учитывая то, что было уже известно всему Убежищу.
Вид карт, однако, вселил в него тревогу, хотя он и не знал их истинного значения: Башня с Розой Смерти; надменная усмешка Короля Мечей; лукавое непостоянство Рыцаря Жезлов... Впрочем, к этому моменту они оба выпили достаточно для того, чтобы искать скрытый смысл даже в мелочах.
На лугу оркестр грянул задорную мелодию, и танцоры вновь объединились в первоначальные пары. Зрители взревели: «Целуйтесь! Целуйтесь!» Мужчины потребовали выполнения этого обычая у раскрасневшихся женщин.
Руди увидел Джил, которая с интересом наблюдала за происходящим; рядом с ней, наверняка, чтобы обменяться колкостями, остановился Ледяной Сокол. Похоже, что с момента, как он вернулся в Убежище, количество косточек в косичках увеличилось вдвое. Руди подумал, что некоторые из них выглядят подозрительно свежими.
Бок-плотник, мастерски пиликавший на скрипке, сильнее сжал смычок. Волынка Януса, чья гвардейская форма была украшена легким женским шарфиком, привязанным к рукаву, издала очередной булькающий стон. Минальда, засмеявшись, схватила Руди за руку:
– Пошли танцевать!
– Я не умею, – запротестовал он.
– Умеешь! – возразила она. Ее щеки раскраснелись от возбуждения и холода. – Слушай, они заиграли мою любимую...
На утоптанной танцевальной площадке мужчины и женщины начали образовывать группы по двенадцать человек, выкрикивая:
– Еще! Еще! Нужны еще пары!
Руди увидел, как к Джил подошел Ингольд, она покачала головой и на ее щеках вспыхнул румянец. До него донесся знакомый хрипловатый голос:
– Не отказывайся! Я впервые за пятнадцать лет пригласил кого-то потанцевать.
Она неожиданно захихикала, и Руди поразился, с какой легкостью Джил из сурового, закаленного воина превращается в хрупкую, смущенную девочку. Ингольд обнял Джил за плечи, и они оказалась среди танцующих. Минальда взяла Руди под руку.
– Пойдем!
Ледяной Сокол ввел в круг одну из своих многочисленных подружек, а через мгновение к ним присоединился Майя из Пенамбры с молчаливой рыжей ведьмочкой Илаей.
– Пойдем! – настаивала Минальда, и Руди наконец сдался. Она взмахнула рукой и крикнула. – Еще одну пару!
Внезапно из толпы, словно Годзилла из Токийского залива, возник Томек Тиркенсон, он обхватил за талию Кару из Иппита и втащил ее, оцепеневшую от удивления, в круг танцующих.
Руди вздохнул.
– Черт возьми! Тебе придется учить меня, что делать.
– Да не трусь ты так! Все очень просто.
Но это оказалось совсем не просто.
– Обманщица! – крикнул Руди через плечо.
Но его уже увлекла в свой бег фигура танца, напоминавшая восьмерку, в то время как смеющуюся Минальду обхватили сильные руки Ингольда.
– Извини, – успела выдохнуть она, когда он выпустил Джил и поймал ее руку в очередном быстром па.
Зрители кричали ему:
– Правую руку! Правую! Другую правую!..
Руди бросался то влево, то вправо, и все это смутно напоминало фильмы братьев Маркс, в которых женщины извивались пестрой лентой среди смеющихся мужчин. Музыка, а может выпитый джин, обострили его ощущения и притупили чувство времени. Он испытывал почти влюбленность во всех женщин сразу: в Кару, которая в кольце его рук двигалась с поразительной грациозностью, в удивительно раскрасневшуюся и хихикающую Джил. Ингольд предавался веселью с удивительной для него живостью. Томек Тиркенсон без усилий оторвал Кару от земли, и в воздухе мелькнули ее ноги в пенистом кружеве обтрепанных нижних юбок.
Запах снега и сосны пьянил Руди не меньше, чем изрядное количество выпитого джина, и даже чавканье талого снега под ногами вызывало в нем восторг. Светлые, рыжие, черные волосы перемешались в вихре танца. А музыка играла все быстрее и быстрее, танцующие вокруг смеялись и визжали, мимо него пролетали знакомые и почти незнакомые лица.
Руди опять почувствовал рядом с собой гибкое сильное тело Минальды. Толпа разразилась криком:
– Целуйте их, парни! Они заслужили!
Он, смеясь, взглянул на девушку, которую сжимал в объятиях, ее черные волосы растрепались, ниспадая на яркую накидку. Минальда восторженно смотрела на него, от нее исходил аромат джина и яблочных сластей, и все внутри него загорелось. Она обхватила Руди за шею, пальцами коснувшись волос. Толпа в восторге аплодировала, и на одно бесконечное мгновение для него прекратило существовать все на свете, кроме огня в крови и этой девушки, которую он сжимал в объятиях.
Затем внезапно воцарилась полная тишина. Толпа вокруг них расступилась. Перед Руди возникло потемневшее, изможденное лицо и стальные глаза человека, которого он недавно видел в Логове Дарков! Одежда его давно превратилась в грязные лохмотья, – но на груди сверкал вышитый герб в виде орла.
Орел рода Дейра!
Минальда окаменела в его объятиях. Ингольд упал на колено перед незнакомцем и склонил голову. Руди никогда прежде не видел, чтобы маг выказывал кому-то такое почтение.
Незнакомец медленно опустил руку Ингольду на плечо, но даже не взглянул на него. Холодными, как у волка, глазами он обвел толпу, взглянул на Убежище, затем на Минальду. Ингольд поднялся и взял незнакомца за руку.
– Элдор, – прошептал он.
Часть вторая
БЕЗЛИКИЙ КОРОЛЬ
ГЛАВА 1
– Он в своем уме? – спросил Руди.
Ингольд ответил не сразу. Он словно бы пристально вглядывался в черный туман.
– Ты хочешь узнать, не проник ли Мрак в его сознание – как это случилось с Лохиро? – Волшебник медленно покачал головой. – Нет. В обычном смысле слова безумным его не назовешь.
Руди передернуло. Он видел глаза короля во время Зимнего празднества. Видел он их и вчера – в той ужасной сумятице сбивчивых заявлений, невысказанных обвинений и сомнительных клятв верности. И в одном он не сомневался: короля Элдора здравомыслящим назвать уже нельзя.
Что ж, ничего удивительного. Каково это – быть пленником Дарков без всякой надежды на спасение... С тех пор, как он своими глазами увидел Логово, страх этой безнадежной темноты долгими бессонными ночами пропитывал его подушку. Этот страх всегда таился в глазах Ингольда, а сейчас Руди явственно слышал его в отрешенном голосе волшебника.
– И как же ему удалось бежать?
Наконец Ингольд повернулся в его сторону; в тени между надвинутым капюшоном и шарфом серебряно блеснули глаз.
– Он сказал, что следовал за тобой, Руди. К тому времени он уже довольно хорошо знал все пути в Логове – ведь он провел там четыре месяца.