«Нет, их точно никто не учил вежливости», — подумал Найл, не зашторивая сознание.
—Ты абсолютно прав, Посланник Богини, — ответил Рикки, конечно, прочитавший его мысль. — И откуда только берутся такие хамы?
—Ты, маленький негодник! Ты еще смеешь тут выступать! Да мы тебя сейчас! — полетели импульсы от двух связанных пауков.
Рикки же, больше не утруждая себя ответами двум гигантам, спрыгнул с плеча Найла. За ним последовали его подчиненные.
Посланник Богини, его брат и члены команды, перебравшиеся на пиратское судно, примерно представляли, что сейчас произойдет, и полностью одобряли действия маленького паучка.
Начальник разведки взгромоздился на голову гигантского паука, лапы которого были связаны попарно, а задняя пара еще и привязана к одной из мачт. Первым делом Рикки скинул с огромной паучьей головы черную бандану и отшвырнул ее в сторону, под ноги чернокожим матросам.
—Сбросьте эту мерзость в воду, — приказал он двуногим.
Те с радостью повиновались, даже не притронувшись к бандане руками: один моряк поддел ее носком и отправил за борт.
—Да как вы смеете! — гигантский паук, пожалуй, так и не понял, что его ждет. — Я сожру этих наглых двуногих!
—Кто кого ест у нас решает Посланник Богини, — невозмутимо заметил Рикки в голос. — А наши моряки давно хотели попробовать паучатинки. Посланник Богини, как ты думаешь, может, стоит поджарить этого наглого паука? И дать всем попробовать по кусочку?
Подобного предложения Найл не ожидал даже от Рикки. Но, с другой стороны, малыш всегда относился с презрением к гигантским паукам и при каждой возможности пытался продемонстрировать свое превосходство, унизить их, показать никчемность.
Правда, в своем городе он особо не зарывался, также не позволял себе ничего лишнего с Дравигом, прекрасно понимая, что тогда может испортить отношения с Посланником Богини. Но эти два гигантских пирата как раз давали маленькому начальнику разведки прекрасную возможность продемонстрировать свою власть. В данном случае не станут возражать ни Посланник Богини, ни Дравиг, ни кто-то другой из членов их отряда. А Рикки потешит свое самолюбие. Пусть, решил Найл.
Тем более, паукам-пиратам следовало показать, как себя следует вести.
А Рикки уже впился своими маленькими лапками в голову гигантскому пауку. Двое его подчиненных последовали примеру начальника, скинули бандану с головы второго гигантского паука и тоже впились ему в голову. Подключившись к сознанию чернокожих матросов и гужевых, стоявших на палубе и наблюдавших за сценой, Найл прочитал одобрение. Более того, у всех пролетали одинаковые мысли:
«Ну, наконец, и паукам достанется».
«Так им и надо».
«Получите, что заслужили, раскоряки».
Рикки в глазах двуногих приобретал все больший авторитет.
А гигантские пауки слабели на глазах.
Правда, маленькие паучки-разведчики не могли высосать из них всю энергию, но Рикки и тут решил сделать два дела сразу. Он подозвал раненого матроса, стоявшего ближе всех к нему. В первое мгновение матрос испугался, но начальник паучьей разведки сказал ему в голос, чтобы не волновался. Он просто считает, что энергии не за чем пропадать зря.
Моряк все равно боялся, но ослушаться паука, пусть и крошечного, не мог. На трясущихся ногах он подошел к Рикки, пославшему Найлу импульс, сообщавший о своих намерениях. Посланник Богини не ожидал от паучка такого благородства, правда, тут же поправил себя: о благородстве не шло и речи. Раненому просто повезло.
Рикки, накачавшийся энергией гигантского паука, запрыгнул на руку матроса, разрезанную пиратским ножом. Сквозь наложенную повязку продолжала сочиться кровь.
Рикки устроился чуть выше раны и воткнул две передние лапки по обеим ее краям, а затем выпустил часть энергии гигантского паука в потерявшего некоторое количество крови матроса и, соответственно, ослабевшего.
Матрос тут же почувствовал прилив сил, на его лице появилась широченная улыбка, он искренне поблагодарил Рикки, выразив ему все свое уважение.
—Следующий, — тем временем позвал Рикки в голос. — Кто там еще ранен? И с других судов позовите сюда раненых. Мы не можем терять членов команды. Тем более теперь вам придется распределиться между шестью судами, так что каждая пара рук у нас на счету. Я правильно говорю, Посланник Богини?
—Да, уважаемый начальник разведки, — подтвердил Найл. — От имени всех двуногих я выражаю тебе искреннюю благодарность.
—У тебя еще будет возможность ее выразить, — заметил Рикки уже не в голос, а послав ментальный импульс.
«И что он захочет на этот раз?» — подумал Найл, успев вовремя зашторить сознание.
Что же все-таки хочет начальник разведки? Занять трон на севере? Наверное, да. По крайней мере, маленький паучок мечтает править большими, пусть даже не напрямую называясь Правителем, а стоя за спиной гигантского паука, которого он может полностью контролировать. А для этого нужно что-то, что сделает его хозяином положения. Белый порошок, например.
Рикки преднамеренно уничтожил пятерых, вернее, пока четверых гигантских северных пауков. Диспетчер жив, и Найл очень надеялся, что ему удастся выжить. Понял ли диспетчер, что случилось? Найл точно помнил, как от Рикки северным паукам во время процедуры прощания летели импульсы. Самок ни в чем убеждать не требовалось — они и так намеревались вдохнуть белый порошок и втянули в себя дозы без чьих-либо предложений. А Рикки, по идее, заложил мысль помянуть порошком усопших и диспетчеру, и лекарям, которые им раньше никогда не увлекались. Диспетчер это теперь понимает или нет?
Если нет — хорошо для Рикки, не придется ни перед кем оправдываться. Если, вообще, придется. Да и в противном случае ситуацию можно повернуть в свою пользу, как начальник разведки, по всей вероятности, и намерен сделать. Поняв, откуда дует ветер, диспетчер — если вернется домой живым — будет не только подчиняться Рикки, чтобы тот не нашел нового способа его умертвить, а и других убедит в превосходстве маленького паучка. Пожалуй Рикки намерен держать гигантских пауков в своем подчинении любыми способами, а страх для этой цели подходит великолепно.
Но как он мог выяснить, что порошок заразен? Пусть даже Рикки знал про древнюю болезнь, про то, что эпидемии гасили пожаром, но откуда он взял, что зараза сохранится в порошке? Найлу самому хотелось бы это выяснить — хотя бы из соображений безопасности. Как действовать, если они обнаружат еще одну сожженную деревню или город? Оттуда вообще ничего нельзя брать? И вообще следует побыстрее уводить людей и восьмилапых?
Посланник Богини решил, что задаст начальнику разведки прямой вопрос. Если тот на него ответит, конечно.
Избавление же от северных пауков имело вполне определенную цель. Никто не должен сообщить Доре, сколько белого порошка раздобудет отряд. Наверное, Рикки еще не решил, отдавать ей вообще что-то или нет. А, может, он захочет отдать ей отравленный, проверив его действие на ее фрейлинах, лекарях и диспетчере? Отдаст отравленный, себе оставит хороший (если они его найдут, конечно) и будет выдавать тем, кому посчитает нужным. А все Дорино окружение умрет — если не вообще все пауки третьего города.
А чтобы Дору никто не смог предупредить, Рикки также избавится от тех, кто скорее присягнет на верность ей, а не начальнику разведки. Найл бросил взгляд на продолжающуюся процедуру вливания энергии в раненых моряков и гужевых. Эти, конечно, превознесут до небес и маленького начальника разведки, и его подчиненных. Всем людям — и черным, и белым — расскажут, как он помог им вернуть силы после битвы. Они теперь за него готовы идти и в огонь, и в воду. То есть и все люди (которые, в общем-то, практически ничего не решают и не значат, но тем не менее) — на стороне Рикки. И если он отправит их убивать гигантских пауков, не исключено, что они выполнят приказ. Почему бы и нет? Хотя бы из тех соображений, что маленькие паучки не дожирают двуногих, как гигантские. Пусть лучше городами правит начальник разведки.