— Неждана, ты говорила про печать, что закрывает врага в межмирье, — сказал Любомысл. — Расскажи, что это за печать, что за врата?
— Когда хаос был побежден во второй раз и выкинут в пустоту, то на место, где находятся врата в межмирье, Род наложил свою могущественную печать. Уничтожить ее не смог бы ни могущественный бог, ни, тем более, простой смертный. Но колдун полуденных стран смог повредить печать Рода. Как ему удалось это сделать — загадка. Видимо, он уже принадлежал хаосу, стал его служителем. Колдун смог вырезать из камня небольшой кусок. А потом он сделал из него книгу заклинаний. С ее помощью можно вызывать иных слуг хаоса, пользоваться его могуществом. Но погубить то, что создано великим Родом, нельзя. Печать Рода повреждена, но не уничтожена. Она до сих пор держит врата, они лишь ненамного приоткрылись. Но время идет, с каждым днем ее могущество истончается.
— Почему? — спросил Любомысл.
— В этом виноваты люди.
Старый мореход пожал плечами. Ведь людям не под силу менять сделанное богами, а особенно Родом, создателем мира.
— Что они делают? — недоумевал старик. — Ведь ни человеку, ни даже могущественному колдуну не подвластно менять волю богов. Ты сказала, что колдун полуденных стран не смог уничтожить печать, а только ее повредил, сделав книгу, и врата пока всего лишь приоткрыты.
— Да, это так. Но за книгу шла битва. Она не уцелела и оказалась разъятой на части. Листы ее разлетелись по мирам. Я говорила, что земли соединены. В любой из них есть место, где они соприкасаются. И так же в любой из них есть врата-двойники. Печать одна, тут. А врат много. Если на их месте происходит нечто злобное, то хаос набирает силу. А потом — иной раз плавными волнами, иной раз рывками — выходит из межмирья. Миров много, и в каком из них это произойдет, неведомо. Но крикни в одном — аукнется во всех.
Прозор смущенно покрутил головой.
— Как-то не очень понятно, Неждана. Не осознать…
— А чего тут непонятного! — воскликнул Любомысл. — Все просто. Врата есть в каждом из миров. Тронешь одни — затронешь и другие. Вот представь себе сбрую нарядную, — Любомысл вздел руки, поясняя, какою должна быть богатая конская упряжь. — Эту сбрую какой-нибудь купчина на своего рысака по праздникам надевает. Сбруя расшитая, вся блестит и ломится от злата и серебра. И еще на ней бубенцы висят. Тронь один из них — и другие зазвенят. Так же и врата, что хаос запирают. Потревожь одни — другие отзовутся, во всех мирах, — заключил старый мореход. — Так, Неждана? — Любомысл хитро прищурился.
Богиня, разведя руками, кивнула. Любомысл хорошо пояснил, просто и понятно. Но Неждана все-таки уточнила:
— Все верно, Любомысл. Только самые главные врата тут, у меня. Остальные лишь слепок с них. Только тут хаос может прорваться. Только тут его можно сдержать. Но выйдет он тут — выйдет и в остальных мирах.
— Все понятно, — заключил Любомысл. — Чего уж тут не понять! А для вас, молодцы, поясню особливо. На сбруе, средь бубенчиков, есть еще самый большой да важный бубенец. Он обычно посередке на груди коня висит. Не бубенец, а целый колокол! Вот он-то и гудит громче всех да остальным свой звон передает. Так вот, этот главный бубенец-колокол здесь, на земле Нежданы.
Любомысл повернулся к молчавшим, державшим в руках по куску пирога парням.
— Уразумели? Или еще пояснить? Тогда представьте, что камни в озеро бросаете. Куда ни брось — круги все равно до любой части берега дойдут. Понятно, отроки?
Отроки вздохнули, переглянулись и дружно закачали головами. Мол, понятно. Неждана, улыбаясь, смотрела на парней. Ничего, разберутся. Дело нехитрое… Эка невидаль, узнали, что земля не одна, а много. И что все они друг с другом связаны. Разберутся!..
— Вы ешьте, ешьте, молодцы! Мотайте на ус, да не отвлекайтесь. Это мы промеж себя беседу ведем, — сказала Неждана. — Может, и удумаем чего-нибудь нового. Вон, Любомысл, соображать-то как горазд! Пока я разбиралась, как растолковать доходчивей, он сразу смекнул, как надо, и про бубенцы, коими купец своего жеребца украшает, ввернул.
Старый мореход зарделся, смущенно улыбаясь. Похвала богини была ему приятна.
— Да ведь и ты, Неждана, если бы не сказала, что миры, как листва на дереве, то и я не сразу бы понял. Это ты нас вразумила! Тебя благодарить надо, многое мы теперь знаем. И скажу вам вот такую вещь. — Тут старик стал серьезен и горделиво расправил плечи. — Я ведь догадываюсь, где слепок с главных врат в межмирье на нашей земле находится!