Тут впервые вмешалась Наталия Александровна:
— Стал курить, а раньше нет…
Максим Сергеевич:
— Но и только держаться, только ждать и верить, что тебя ждут многие люди. А там говорили: у меня никого нет. Меня никто не ждет. Понимаете, он сидит и говорит: а, сейчас… И к процессу обмена относится как бы: ну, да. Через неделю будет хорошо. Через месяц будет, ну, тоже пойдет. То есть такого нет, как семья. Я ждал очень сильно. Ждал и верил, а некоторые люди сидят… У каждого свой характер. Своя психология. Поэтому важно следить друг за другом. Чтобы человек эмоционально не выгорел. Психологически. Поддерживать друг друга. По возможности…
— А вот мы знаем, что вашей жене выпало. Ей названивали оттуда. Она вела себя как подобает. Можно было послать, а она их.
Максим:
— Она мне немножко рассказала.
— Она их за нос водила.
Наталия Александровна:
— Обещала, что с плакатами…
Тем самым мужа как бы страховала, чтобы ему меньше там досталось.
Максим Криштоп засмеялся:
— В этом плане, да…
Я:
— А потом документы прислать обещала…
Максим:
— Да, да. Эти моменты были, конечно. Когда начинают твоих родных и близких трогать. Но что это такое? Они в чем виноваты? Вот это они недопонимают. Что такое воинский долг. Что если офицер. «А почему ты выполнял приказ? У нас бы такой приказ не выполнялся».
И это у нацистов, которые мирных граждан убивают с 2014 года!
Криштоп:
— Я вот думаю про себя: ну как вы рассуждаете? Не поспоришь. Не начнешь там что-то объяснять. «Зачем ты выполнял приказ?» На фоне этого соответственно понятия воинского долга, воинской дисциплины, круга мировоззрения почему-то нет. Поэтому идет такое, что звонят женам, детям…
— Одноклассникам ваших сыновей…
— Да. Поэтому… Я военный, я попал в плен. Ну, застрели меня. Ты меня взял в плен, застрели. А когда начинается… Если у тебя такая ненависть. Когда начинают вот так дергать. Когда я был в одном месте, там мне один человек сказал: «Здесь тебя никто не тронет. Я, — говорит. — Своим сказал: «У кого есть какая-то ненависть, берите автомат и идите на передний край и там свою ненависть доказывайте». Вот такое он сказал. Вот я бы сейчас, сколько я там пережил, перенес, сейчас бы стал звонить по телефону кому. Родным и близким украинцев…
— Грозить…
— Да у меня в жизни такой и мысли не было. А у них этого понимания нет.
— А с вами обменяли Косика. Зам. комполка. Он в здравии?
— В здравии.
— Он в Курске?
— Он еще не доехал.
В заключение я:
— В вашей истории собралось многое. И на то, как вы себя повели, повлияло многое. И то, что выросли на Енисее, и мама-судья, которая приучала вас к справедливости, и товарищи в училище, в вашем звене в Хурбе, и то, что в академию — это тоже на благо армии, и мечта стать генералом, — вспомнил слова жены, на что Максим засмеялся.
Я продолжил:
— Это правильно! Вы же не ради погон, а ради Отечества… Что служили зам. комполка: это такой напряг… А какие просторы ваши родные — от Енисея до Амура, и от Амура до Дона — это все ваше… И, наверно, поэтому вы осилили… Не сломались… Вы ждали, верили, что вас вызволят… И вызволили…
Вспомнил, как 6 марта 2023 года он позвонил Наталии Александровне, а она «вся на иголках». И дождалась обмена.
— И сказала про три шестерки в вашей судьбе. Как вы говорили: «Я 6 марта был сбит, 6 мая обменян, и летел на борту 06…»
Криштоп:
— И был шестой вылет… Четыре шестерки…
Вот какие закономерности волей-неволей подмечал Максим Сергеевич, и его в этом упрекнуть нельзя. Он год провел во вражеском застенке и теперь имел право на любое восприятие.
Провожая подполковника, я невольно думал: «А чем не генерал?.. Ведь он прошел огни и воды…»
13 июня 2023 года
Вагнеровец Николай
1. Парень с «биографией»
Когда 15 сентября 2023 года я был в санатории Горького, где бывшие и действующие сотрудники МВД давали концерт, я обратил внимание на худощавого, крепенького, маленького парня, который пришел на концерт, подволакивая ногу и опираясь на палочку. Я знал, что в санатории наряду с отдыхающими по путевкам живут беженцы из Донбасса, и те, кто ранен там в боях и проходит здесь реабилитацию. Узнав, что он вагнеровец, подошел к нему. Удивился, что тот не стал отнекиваться и даже что-то успел рассказать до начала концерта, а полный разговор состоялся после, когда мы присели на скамью под лечебным корпусом.