Писец приближался, а возможности утекали как вода в унитаз. Прав был учивший меня прапорщик — жизнь как туалетная бумага, не слишком белая, не слишком длинная и вся в *опу.
Появление в подразделении, после ускоренного выздоровления, подтвердила и можно сказать удивила правдивостью прогноза. Доверенные под моё крыло люди, а точнее сброд, пьяными тюками валялись кто где, грязные, заблёванные, местами и того хуже.
— Взвод! Подъем! Подъем твари еб**ые! Командир в подразделении!
Мой голос и интонации ярости смогли привести в чувства всего троих, да ещё из каптёрки прибежали двое. Остальные не могли пошевелится. Отдавая приказ движущимся, я недовольно вышел.
— Всех кто через пять минут не будет стоять перед казармой ждёт наказание!
Утреннее солнышко прилично припекало. В установленное время моё присутствие, на улице, почтили всё те же пятеро.
— Отлично! Вы пятеро наказаны не будете. Но остальных вам придётся вытащить, разрешаю любым способом.
Для них у меня уже был припасён способ вразумления.
Человечество за всё время своего существования придумала массу способов как извести себе подобных самыми экстравагантными способами. Аналогично мы придумали и способы как сделать смерть более привлекательной чем дальнейшая жизнь. Человеку нужно движение — без него тело угасает гораздо быстрее чем при отсутствии еды или воды. Лиши человека возможности менять позу, расслабляя или напрягая мышцы, и уже через час он завоет от боли. На самом деле опасных нарушений в теле при этом не происходит, с ума начинают сходить нервные окончания, чем раздражают мозг заставляя его перенапрягаться. Это как падение во время глубокого сна, нервы подают сигнал мозгу, им кажется что тело близко к гибели, они взывают, и вот человек в страхе просыпается.
Второй потребностью тела является разносторонняя работа головой. Долго мыслить об одном и том же могут немногие. Заставь человека сосредоточится над одной умственной задачей на продолжительный период времени, и он возненавидит тебя. Это как пытка с капающей на голову водой. Ты знаешь что вода капнет и вызовет раздражение рецепторов. С начало ты не замечаешь действия, потом начинаешь угадывать интервалы между каплями, ты надеешься на перемену темпа, а потом мысли уже не принадлежат тебе. Поиск перемен не приводит к результатам, мозг бунтует, а его бунт рождает страдание.
Для наказания этих двух приёмов вполне достаточно. Всех провинившихся по моему приказу накрепко привязали к столбам. Крепко но вполне гуманно, они просто стояли обмотанные скотчем не в силах двигаться. Это было наказание бездействия тела. А в качестве наказания однообразием, были включены на бесконечные повторения, старые лекции СССР "об вреде злоупотреблением алкоголя". Ну точнее не вся лекция, а самый заунывный участок аудиодорожки с ярким перечислением симптомов похмелья.
Пробуждение горе отряда происходило хоть и постепенно, но довольно быстро. Первые бедолаги уже начинали выть в бессилии, закончив ругаться, когда последние только приходили к пониманию происходящего.
Данное самоуправство привлекло внимание выше стоящих командиров, но прибегающие для разведки солдаты отправлялись моим пенделем восвояси. Нечего вмешиваться в воспитательный процесс. Время шло, я сидел на стуле, читал книгу по программированию, чудом нашедшуюся в местном аналоге общественной библиотеки, и слушал наилучшие "пожелания моего здоровья", и то как "в скором времени бойцы будут любить меня и моих родителей". Сигнал к обеду разнёсшийся в цитадели только добавил теплоты в слова связанных людей. Поднявшееся в высь солнце прибавило приятных ощущений.
В какой-то момент привязанные начали тяжело дышать, периодически теряя сознание. Скотч на солнце начало стягивать, он как удав стягивал тело, с каждым выдохом сокращаясь, уменьшал возможность вдохнуть нужное количество воздуха. Пришлось их развязывать, а точнее резать клейкую ленту.
Измотанные наказанием бойцы, были не в силах ни то что двигаться, просто ругаться. К ужину оклемались трое. Потому на приём пищи пришло восемь солдат.
Я и не подозревал об такой своей черте характера как жестокость. После подобной экзекуции взвод должен был отправится в медсанчасть, а я под трибунал. Но это Минас Моргул, цитадель где всем на подобное наплевать. Время здесь идёт с отрывом от общего потока всего остального мира. Ночь наступила внезапно…
Утром. Зайдя в казарму, до моих ушей донесся крик дневального.